Но, это же моя жизнь! Сидеть и вышивать? Или заниматься приличным с точки зрения общества, делом и не ощущать радости от этого? Это притворство! Я не бесполезна! Я не прожигаю свое время, как многие молодые люди моего круга! Я работаю на благо Империи, помогая правосудию свершиться. И вовсе не могу сказать, что работа легкая!
И еще… Я никогда и никого не оскорбляла просто так! Хамила только в ответ на хамство! Отвечала ударом на удар!
Чтобы не рассердится окончательно, я прервала свои размышления, и оглядела зал еще раз.
А вот и Натали Волконская. Моя любимая тетушка! Она тоже искренняя и прямая. И она прекрасно понимает меня. Ее муж, ВВ (дядя Вася) рядом с ней, как и мои подруги. Их дочки. Ася, Вася, Нюся (читай, Анастасия, Василиса, Анна). Мы побежали навстречу друг другу и обнялись.
И тут я засекла взгляд.
Шейхеныш (ну, сын шейха) глядел на меня, мягко говоря, как голодный упырь на олененка. Такие взоры для меня не в диковинку, но тут стало неприятно, потому, что шейхеныш был противный. Щуплый. Высокий. Жердь какая-то. И глаза до того сальные, что мне захотелось помыться. Хорошо, что па пригласил всех к столу.
Потом была официальная часть (куча лести главам и улыбки), тосты (ехидные и не очень), выпивка. Потом гостей стали развлекать звезды (песни, танцы, шутки), а потом дядя Гоша Шуйский попросил меня спеть.
Па на радостях обнял ма, и приготовился слушать. Я не очень люблю выступать на семейных праздниках. Будто стихи на табуретке читаешь! Но, ради па, я была готова сделать это. И Илья любит, когда я пою. Мама просто обожает мой голос.
Дядя Гоша шепнул мне, что петь и музыканты зашуршали нотами.
Песня была одной из моих любимых. У нее множество вариантов звучания, я же предпочитала тот, который слышала в исполнении Dulce Pontes. Песня с названием- Cancao do mar.
Встала…и запела. Сама не ожидала, что проникнусь настолько сильно. Голос мой лился свободно, как и сами слова песни о море…
Все долго молчали после финала, потом шквал аплодисментов и совершенно ошалевший взгляд шейхеныша!
Па меня обнял, и поблагодарил. Хоть не зарыдал от отцовской гордости и на том мерси!
Праздник длился, гости все больше веселели и в какой-то момент, меня это все достало. Я весь вечер улыбалась, и вела себя как мама. Бедная, как ей тяжело, наверно!
Шейхи уехали, слава Богу!
Я, поболтавшись по залу, потрещав с подругами и Илькой, часа через полтора плюнула на всех и ушла к себе в спальню.
Утром следующего дня, когда я легкомысленно, без охраны, сбежала из поместья купить свежих сливок для ежегодной послеюбилейной пасты отца, по дороге к ближайшему поселку меня схватили, накинули на голову какую-то ткань. Потом я ощутила укол в плечо, и сознание меня покинуло.
