В особенности на меня, мой презентабельный в кавычках вид, пробки и прочую чепуху, которая лилась из моего рта в оправдание. В чем были заинтересованы эти люди, так это в деньгах. Сейчас именно о них шла речь, об их количестве, это и было главной интригой.
И вот, совещание началось, коль уж я прибыл на место. После приветствия и джентльменского пожатия рук, которые в скорейшем времени помогут озолотиться, я поспешил представить Климова, как своего подопечного, и передал ему вступительное слово.
— Кофе? — тихонько поинтересовался мой секретарь с ногами от ушей, нарочно улыбаясь той самой улыбкой.
— Револьвер, — ответил я строго, заставив уголки ее рта опуститься, а затем испариться из поля зрения.
Головная боль такая, что не помешало бы застрелиться, но позже.
Все как всегда. Климов замечательно справлялся с сольным выступлением. Казалось, все внимательно его слушали, а я тем временем пообещал себе больше не напиваться до беспамятства. И никаких острых на язычок брюнеток. Особенно вчерашних.
Ага, как же. Красотка отчетливо маячила перед глазами, словно я все еще находился в баре, а не на совещании с представителями солидной организации. Колдунья она. Зуб даю.
Я на мгновение отключился, развалившись в высоком кожаном кресле за круглым столом. Веки тяжелели, голова гудела, унося меня прочь да подальше от действительности.
Монотонное «пение» Виктора абсолютно не мешало утопать моим пальцам в тёмных волосах, накручивать их на кулаки, натягивать до предела, склонять их в верном для меня направлении.
Да, детка, ещё.
— А вы, как считаете, Александр Сергеевич?…
Женские стоны сопровождались плавными движениями стройного идеального тела, упругой грудью и задницей, с которой тут же познакомилась моя ладонь.
Я помнил ее вскрик.
Тебе нравится? Получи! Кричи громче!
— Александр Сергеевич? — послышалось чуть ближе и тут же растворилось в картине вчерашней скачущей на мне брюнетки с огромными голубыми глазами, и такими же огромными…
— Саня, — прошипел, словно змея, голос Климова.
Ах, как же хорошо и гармонично она сливалась со мной, подо мной и надо мной.
Подождете, ребята! У меня сейчас тут такое… У-у-у! Еще немного, и я…
— Терехов, мать твою! — все тот же голос возле уха.
Мысленно отгонял от себя его назойливое видение, которое только все портило. Но не вышло.
Он ущипнул меня достаточно больно, чтобы я пришел в себя окончательно.
Нависла неприятная тишина, все устремили в мою сторону любопытные взгляды, пока я медленно соображал, какого хрена тут происходит. Злился как черт. Опять во всем виновата эта девчонка. А я что? Получается, уснул?
