— Здравствуйте! — вежливо поздоровалась я и направилась к белому пламени. Как-то не тянуло меня разводить политесы.
Прошла по полу, который по-прежнему оставался прозрачным. Глубоко внизу были видны статуи, между которыми плясало белое пламя. Большего отсюда было не разглядеть, поэтому я подошла ближе, почти касаясь столба огня. Странно, он не обжигал, но ревел почти так же, как настоящий. И там, в самом эпицентре огня чувствовалась жизнь. Не знаю, как я это поняла. И меня тянуло туда.
Неожиданно в дверь постучали. Эльф за дверью что-то сказал открывшему ему дверь Эльмиру и протянул свиток. Риэстлиармирен нахмурился и вопросительно уставился на мага.
— Великая богиня мать как всегда готова помочь своим детям. И она направила свою дочь, Эллари, для того, чтобы божественная сила элитари помогла наследнику справиться с Венцом жизни. Но и у неё есть к вам пожелания.
Речь шла обо мне, поэтому подошла поближе. Глава первого дома прожигал меня недовольным взглядом, а вот его супруга смотрела… с любопытством.
— Девочка, ты уверена, что справишься?
Я вздохнула. Как же надоело это «девочка». Эльмир же только что меня представил. Снова.
— Лиир Риэстлиармирен, вам прекрасно известно, кто я и чьей дочерью я являюсь. Также, уверена, вы осведомлены о том, что это именно я достала Венец жизни из гробницы Таиншефра. Кстати, не слышала пока ни слова благодарности ни от вас, ни от вашего народа. И заметьте, не смотря на это, я готова попытаться — заметьте попытаться — снова помочь вам с этим самым венцом и спасти ваши задницы, — тут я мило улыбнулась, — от переворота и, возможно, гражданской войны.
С удовольствием пронаблюдала, как морда старшего эльфа вытягивается и приобретает багровый оттенок. И добавила.
— Но так как что-то не верится мне в добрую волю эльфийского народа и, уж простите меня, в частности добрую волю первого дома, мне нужны гарантии. В первую очередь гарантии сохранения моей жизни, свободы и полное отсутствие марьяжных планов со стороны ВСЕХ представителей вашего дома в отношении моей скромной персоны. Проще говоря, я хочу неприкосновенности. Вы, как глава дома можете дать такую клятву за всех членов своей семьи?
— Так вот зачем тебе бумага истины, — усмехнулся Глава первого дома. — Что же, хорошо. В конце концов, мы получаем больше.
Он приложил руки к золотому свитку и из-под ладоней полыхнуло ярким светом.
— Пусть всё, здесь сказанное пойдёт на пользу всем сторонам договора!
