ГЛАВА XI. О БЛАГОЧЕСТИВОМ ЮНОШЕ ГЕРАРДЕ И О ПАЛОМНИКАХ, ПОСЕЩАВШИХ ЕГО
Был некий юноша, Герард по имени, родом из Кёльнской епархии, томимый желанием отшельнического жития. Прослышав молву о сей святой деве, он решил сперва пойти к ней и, лично изложив своё намерение, вверить себя, ступающего на крутой путь, её молитвам, чтобы содействием благодати Божией смог он зародившееся в уме его решение исполнить со спасительным долготерпением. И придя к ней, он поведал ей тайны своего сердца. Она же, искренне сорадуясь решению его, в духе пророческом предсказала, что в первые три дня после ухода его в пустыню он будет терпеть нужду, а затем, призвав его к стойкости, [пообещала, что] по окончании дня третьего примет он подкрепление от Бога. Что, собственно, потом так и случилось по порядку. Ибо на третий день, когда свечерело, он обрёл небесную манну, ибо Бог смилостивился над ним, [проходящим] многотрудную стезю. Предсказанные же ему девою три дня он так стойко провёл потому, что был готов ради её обещания продержаться оные даже при угрозе для жизни.
Итак, после совместной беседы, обещаний молиться друг за друга и братски любить сей новобранец, направляясь на битвы новой [для него] войны, ушёл от лица девы, получив подробные наставления, дабы никогда более не видеть родины и родных. И вот, пройдя верхние пределы, он вступил в Верхний Египет, где, углубившись в пустыню, нашёл келейку, расположенную для защиты от волков и хищных зверей в дереве. И привёл он с собой двоих товарищей, призванных благодатью к такому же пустынническому подвигу, которые, проведя там несколько дней, увы, вернулись к прежнему. Но Герард, крепчайше держась принятого обета, восходил под водительством Христовым к вершинам созерцания. Итак, прожил он в сей обширной пустыни почти семнадцать лет, а между тем случилось так, что прибыл из пределов Английских, дабы повидать достопримечательности Святой Земли, некий епископ с двумя спутниками, который затем вместе с ними с намерением посетить мощи святой Катерины, девы и мученицы, добрался до горы Синай. Единодушные в своём благочестии, они, памятуя о подвигах святых отцов в Египте, вступили в оную страну, намереваясь поискать, не найдутся ли там ещё отцы-пустынножители. Когда же, блуждая там-сям, они дошли аж до верхних её пределов, то обнаружили некую келейку, сооружённую на дереве невысоко над землёю. Постучали они в двери келейки и, когда им отворили, увидели во дверях человека с ликом ангельским, но телом притом столь дебелого, что можно было подумать, будто он не в пустыне подвизался, а среди яств мирских окормлялся. Во время продолжительной дружелюбной беседы они узнали от сего пустынника, что он уже более двадцати лет не видал человека. В ответ же на вопрос, чем живёт, он сказал, что питается только благодатью Божией. Ибо он обычно собирает и вкушает небесную манну, которой некогда кормились сыны Израилевы в пустыне: она выпадает свыше на его келейку, и он, воздав благодарение, вкушает её. Спросили они его также, не найдутся ль ныне и другие люди, что живут, как он, без человеческой пищи, на что он ответил так: «В пределах Голландских, в городе Схидаме есть некая дева, много лет смиряемая различными недугами, ниспосылаемыми свыше. Она никакой телесной пищи не принимает. Она достигла аж такой вершины совершенства, что стократно превосходит меня святостью жизни и высотой созерцания. Посему-то изрядно и удивляюсь я, что ничего не известно мне о её преставлении – случилось ли оно? Что-то давно не видал я её на лестнице созерцания, хотя прежде мы обычно часто одновременно бывали восхищаемы к небесным тайнам, каждый по своей лестнице. Притом она всегда возвышалась надо мной как достоинством жития, так и глубиной созерцания». Затем благоговейный оный пустынник попросил вышеназванных паломников, чтобы прежде возвращения в свои края навестили они сию деву в Голландии и задали ей от его лица три следующих вопроса. Во-первых, сколько лет он провёл в уединении? Во-вторых, сколько лет ему было, когда он вступил в пустыню? В-третьих, что случилось с нею, по какой причине он не видел её в обычном своём созерцании? Затем паломники, получив великое утешение и наставление, попрощались с пустынником и вернулись в Голландию и Схидам. Вселившись же в городскую гостиницу, попросили они гостиничника своего отвести их к дому девы. Оказавшись с нею наедине, они поведали о причине своего приезда и описали пустынника, который их послал, попросив ответить на представленные ей вопросы. А она, из смирения предпочитая скорее утаиться, нежели открыто ответить на вопросы, дала вопрошающим о времени пребывания пустынника в уединении лишь таковой ответ: «Как я могу знать? Господу – вот кому то ведомо». Тогда они, как бы упрекая, стали корить её, зачем, мол, она пытается скрыть истину, ведь они спрашивают о сем не от себя, но от лица пустынника. И ответила она, что провёл он в уединении почти семнадцать лет. На второй же вопрос молвила, что было ему тогда девятнадцать лет. Ну а на третий ответила, что, живя среди людей, она всячески запятналась, а он, от людей отделившись и жительствуя среди ангелов, сохранил беспорочную чистоту. «Потому-то не удивительно, коли он в высоте созерцания меня превзошёл». Сообщают также, что тот пустынник приписал отъятие благодати у девы тому, что она обычно слишком скорбела о смерти родных. Это случилось при кончине её брата, который скончался в Схидаме примерно в то время, когда пустынник поведал вышесказанное паломникам в Египте.
