— Из Руана да в такую глушь? — удивился Никита, но замолчал, когда Демьян пнул его под столом.
— Знать, надо так было, — зыркнул он на младшего. — Не обижайтесь на него, лирра Ольха.
— Ничего, — ответила я. — Тайны никакой нет. Овдовела, затосковала, хотела быть кому-то нужной. Вот только вышло, что деду няньки не требуются, он еще покрепче любого молодого будет.
Дед мне рассказал, что льерами называют высшее сословие, то бишь, преимущественно, магов. Лирры — все остальные. Мы с дедом, стало быть, лирры. А вот приехавшие воины, пожалуй, что льеры. Маги. Было в них что-то этакое… чужое.
И вот тут-то мне стало нехорошо, я даже со стула чуть не съехала.
Я не на Земле. Я не в России. Я в другом мире.
— Вам дурно, лирра Ольха? — как сквозь вату услышала я голос кого-то из молодых людей. — Лирра Ольха?
Усилием воли я заставила себя выпрямиться и дышать глубоко.
— Простите, голова закружилась, — сказала я. — Мне нужно выйти на воздух.
Меня споро подхватили под локти, вытащили на крыльцо и посадили на ступеньки. Даже подушку подложили, какие заботливые! На холодном воздухе в голове быстро прояснилось.
— Вы всегда такая чувствительная? — прищурился Демьян.
— А вы всегда незнакомых женщин магией прощупываете? — спросила я наугад.
Демьян залился краской так стремительно, как обычно краснеют белокожие люди. Угадала, значит. Или вправду — почувствовала.
— Извините, — неуклюже сказал он. — Я не думал, что так выйдет. Вы ж не льера.
— Это вас не оправдывает, льер Демьян, — огрызнулась я. — Я вправе просить вас покинуть мое жилище. Вернется дед, с ним и поговорите.
Я понятия не имела, могла я так поступить или нет, но, учитывая, как смутился маг, делал он явно что-то противозаконное. А значит, я в своем праве. Дед, кстати, рассказывал, что применение большинства видов магии против воли человека считается как минимум неприличным.
— Помилуйте, лирра! — умоляюще воскликнул мальчик. — Позвольте хотя бы доесть!
Мда, святая простота.
— Никита, ты болван, — процедил сквозь зубы старший маг.
Я ушла в дом, с силой хлопнув дверью.
Мальчишки! Ведь совсем дети! Как моя Машка, даже младше. Сначала делают, потом думают. Кто хоть их одних без взрослых отпустил?
Выглянула в окно — сидят на крыльце как нахохлившиеся голуби, чуть не посинели от холода. Куртки-то в доме остались. Вздохнула, вынесла им их одежду и миски с супом. Всё равно за ними никто доедать не будет, зря только еда пропадет.
Парни, видимо, обсудили ситуацию. Взгляд у них жалобный, как у побитой собаки.
