— Мы смогли навредить этому жуткому месту, — обратился примарх к легиону, — Теперь оно знает, на что мы способны. И скоро начнет бояться, ибо поймет, что мы пришли его убить.
«Но сколько же копий нам для этого понадобится?» — подумал он, Несмотря на то что Кровавые Ангелы продвигались без серьезных задержек, они все еще находились во внешних слоях колоссального здания. От ядра их могли отделять сотни миль. Если ядро вообще существовало.
Наклон пола стал круче. Коридор начал сильнее петлять. Сангвиний внимательно вслушивался в звуки песни, надеясь, что она начнет стихать. Он хотел услышать доказательство того, что они наконец-то нанесли структуре значимый урон.
Но вместо этого примарх услышал кое-что иное. Шепот вернулся, и теперь он звучал четче, чем раньше, как будто раненое животное отчаянно хотело закричать. Слова, которые невозможно остановить. Теперь они стали оформленными слогами. Шепот был медленным — между звуками повисали длинные паузы, и потому разобрать смысл оказалось непросто.
На очередном перекрестке Сангвиний остановился и вслушался в шепот. Теперь он звучал отдельно от остальной песни. Сама по себе симфония хаоса не становилась тише или громче в зависимости от того, какой путь выбирали легионеры. Это был голос всего мануфактория, и он звучал отовсюду. Но шепот начал набирать силу. И скорость. Его слоги стали проскальзывать между вдохами строения. Сангвиний внезапно понял, что за слово повторял шепчущий, и задумался, почему же он не разобрал его с самого начала.
Кто-то шептал его имя.
— Мой господин примарх? — окликнул Сангвиния Азкаэллон, когда тот с болезненной усмешкой развернулся влево, следуя за голосом.
— Вы это слышите? — спросил Ангел.
— Вы о песне, мой господин?
— Нет, о шепоте.
Азкаэллон замолчал на несколько секунд и прислушался.
— Не слышу никакого шепота.
— Ралдорон? — позвал Сангвиний. — Ты слышишь голоса?
— Нет, мой господин.
— Значит, это предназначено только для моих ушей. Враг готовит коварную атаку. — Примарх подумал, что, возможно, демонический разум, управлявший мануфакторием, вовсе не ушел в глухую оборону, но тут же отбросил эти пессимистичные мысли. Раны, нанесенные врагу, были реальными. Музыка обрывалась.
Сангвиний последовал за шипящими звуками своего имени. Его призывали, и он ответил.
«Я здесь не умру, — думал он. — В итоге смерть придет за мной, но сегодня именно я буду вестником смерти».
Демоны ревели в отдалении. Их вопли, казалось, все время доносились с близкого расстояния, будто враг ждал сразу за следующим поворотом, но на деле коридоры оказывались пусты.
