Периферийным зрением примарх заметил какое–то движение справа. Что–то громадное прорвалось сквозь заслон Сангвинарной Гвардии и пыталось атаковать его.
Слева мелькнула золотая вспышка. Герольд Сангвиния пронесся мимо, атакуя врага с невероятной скоростью, — примарх готов был поклясться, что видел крылья, несшие воина вперед. Воин приземлился рядом с трехруким демоном и вонзил силовой клинок в висок твари. Мистический свет угас. Книга выпала из ослабевших пальцев.
Но зверь, пробивавшийся вперед, уже почти добрался до цели.
Сангвиний развернулся, вырываясь из объятий крылатого демона с такой силой, что мышечные волокна странного создания затрещали и порвались. Копье Телесто застряло в теле чудовища, и примарх размахнулся Карминовым клинком. Он даже не успел разглядеть нового врага, но ударил по нему со всей яростью, которую испытывал, терзаемый парадоксами судьбы — уверенностью в собственной кончине и неизвестностью, окутавшей значимость этой смерти. Примарх выместил гнев на силах, утверждавших, что знают его и цель его существования. Меч опустился на череп демонической твари. Зверь с багровой кожей и в красной броне с зазубренным рогом на лбу подмял под себя одного из телохранителей и растоптал бронзовыми копытами, превратив легионера в кровавое месиво из остатков плоти и осколков керамита.
Все это Сангвиний рассмотрел только после того, как нанес удар. Меч примарха рассек голову монстра надвое. Пылающие потусторонним огнем глаза выпали из глазниц, сверкнули в последний раз и растворились в воздухе. Ноги создания свело судорогой, и оно рухнуло наземь. Вооруженный мечом демон, восседавший на спине кошмарного скакуна, бросился вперед, но был разорван на части болтерным огнем еще до того, как приземлился. Сангвиний продолжил движение и врезался в тело погибшего монстра, сминая под собой крылатую тварь, все еще цепляющуюся за броню примарха своими хвостами. Плоть мертвых демонов смешалась и потекла. Освободившийся Ангел расправил крылья и взлетел.
Сангвиний несколько секунд парил над полем боя. Герольд как раз вытащил клинок из трупа поющего демона, отдал честь Ангелу и снова бросился в бой. Несмотря на кипящую вокруг битву, Сангвиний несколько секунд не мог оторвать взгляда от герольда — он испытал странное ощущение, что смотрит на себя со стороны.
Рота Амита продвигалась отдельно от основных сил Кровавых Ангелов. Капитан выстроил своих людей полукругом и занял позиции на флангах потока демонов, исторгающегося из ворот. Они загоняли их обратно внутрь, зажимая врага в тиски у самого входа. Амит приказал выпустить залп ракет прямо перед собой, и легионеры пошли в атаку до того, как пыль от взрывов рассеялась. Они двигались быстро, отчаянно бросаясь на врага в своей первобытной ярости. Пламя еще не угасло, а болтерные снаряды и клинки уже принялись обрывать нечестивые жизни. Гнев пустил глубокие корни в душе Амита и стал частью капитана, но это была не Жажда, а призрак благородства Кровавых Ангелов, воплощение жестокости войны. Легион стремился к солнцу, но не гнушался кровопролитием. И прямо сейчас гнев 5‑й роты лучше всего выражал сущность легиона.
