Наконец проводник остановился. На всхолмленном крутом берегу ручья, среди тёмно-зелёных зарослей возвышался крест грубо изготовленный топором бывалого таёжного аборигена. Мы остановились у одинокой таёжной могилы, поклонились, молча постояли и решили заночевать поблизости на просторной поляне на берегу большого ручья, от которого веяло прохладой горной холодной воды.
Расседлав лошадей, я занялся костром, а Тюлюш стал ходить вокруг могилы, затем удалился в заросли, хотел восстановить гибель одинокого странника. Он пытался разгадать тайну появления здесь человека. Таинственное проникновение в эти таёжные дебри странника не могло произойти случайно без целей и тем более поблизости не сохранилось признаков жилья и даже нет пней для сооружения избушки. Всё это побудило таёжника заняться обследованием местности ещё раз, хотя прошло уже много лет с тех пор, как он обнаружил человеческие останки. В тот вечер так и не удалось выявить каких-либо улик. С наступлением темноты Тюлюш возвратился к костру.
Наступила вечерняя прохлада, исчезла насекомая мразь, лошади с большим рвением щипали траву. Тюлюш к гнусу относился вполне спокойно, а лошадей они сильно раздражали. В дневной жаркий период у лошадей брюшная их часть постоянно бывала покрыта махровым покрывалом впившихся комаров и большой разновидностью кровососущих насекомых.
В знойные дни обычно насекомые у лошадей искусывают в кровь уши, губы, вокруг глаз и очень болезненно лошади переносят нападение шершней.
Тюлюш оказался большим знатоком в вопросах кровососущих и жалящих тварей. Он поведал, что кровожадных самцов не бывает, самцы питаются зеленью, а самки у комаров, мокриц, москитов питаются кровью. Они свободно прокалывают толстую кожу и высасывают кровь, измываясь над беззащитными лошадьми, поэтому Тюлюш время от времени своей увесистой ладонью проводит по брюшной части лошадей, в ответ лошади своими огромными глазами с благодарностью смотрят в сторону защитника.
В период прохладных сумерков лошади успевают с интенсивной жадностью поедать травку, позванивая колокольчиками, привязанными на шеях, сигнализируя о своём местонахождении.
Утром, когда чуть-чуть стало светать, мы отправились в маршрут, решив воспользоваться свежей утренней прохладой. Через два километра я заметил в траве разноцветные истрепанные матерчатые клочки. Мы сразу остановили лошадей и занялись обследованием местности. Истлевшие лоскутки оказались разбросанными на огромной площади. Это нас заинтриговало, мы с любопытством собирали и рассматривали многочисленные цветные полоски.
