Контракт с госпиталем составлялся на два года. Каждые два года контракт возобновлялся и мне выплачивали мой пенсионный фонд, собранный из моей зарплаты за два года. Каждые два года всем членам моей семьи были положены авиа-билеты до Москвы и обратно (в случае возобновления контракта) – мне удалось войти в преступный сговор с авиа-кампанией и обменять уже оплаченные госпиталем авиа-билеты на наличные. Эти «пенсионные» и «авиационные» деньги позволили мне купить подержанную машину и платить за обучение моего сына в университете, а моей дочери – в школе ЮАР.
Наш работодатель, американская Nazarene Church, не оплачивала нам ни медицинского страхования, ни профессионального страхования.
За мой самоотверженный труд, полагаю, Господь охранял здоровье всей нашей семьи – за все пять лет мне ни разу не пришлось столкнуться с вопросом о надобности медицинской страховки в этой части мира.
Однако мою явную профессиональную недостаточность в экстремальных условиях миссионерского госпиталя не смогло прикрыть и Божье расположение ко мне: умер леченный мной ребёнок и убитый горем отец по совету адвоката подал на госпиталь в суд.
Когда Chief Medical Officer Джек Хикл, американец с Аляски, показал мне письмо от адвоката, я сказал:
– Доктор, я могу предположить только чисто теоретически, что причиной гибели ребёнка является моё неправильное действие. Но чтобы я ни сказал, мы проиграем в суде только из-за одного вопроса: «Доктор, а вы имеете регистрацию Медицинского Совета Свазиленда?»
Если бы такой случай произошёл годом ранее, то убийственным для меня вопросом на суде мог стать и другой вопрос: «Доктор, а у вас есть «рабочая виза» для пребывания в стране?» Но к тому времени «рабочую визу» мне уже удалось получить, воспользовавшись приходом в иммиграционный офис нового начальника – одного из сотен принцев Дламини, который совершенно был не в курсе своих обязанностей.
Вопрос о регистрации споткнулся на упорство Регистрара Мед. Совета доктора Шонгве, который заявил, что «ни один русский доктор не будет зарегистрирован в Свазиленде».
Американец Хикл смог убедить доктора Шонгве чуть-чуть исправить его выражение: «Больше ни один русский доктор не будет зарегистрирован в Свазиленде!»
В результате такого исправления все три русских доктора, уже работавшие в то время в миссионерском госпитале, были зарегистрированы.
Госпиталь выплатил отцу погибшего ребёнка 10 000 долларов – огромная сумма для несчастного свази. И доктор Хикл настоял на необходимости профессиональной регистрации всех врачей госпиталя – 1000 долларов в год за каждого.
