Я зашёл к командиру и представился. Передо мной за командирским столом сидел весь пыльный подполковник, рядом такой же пыльный капитан. «Видимо на броне прибыли», – отметил про себя. Командир отряда засуетился:
– Ладно, вы тут поговорите, я по делам, – и моментально исчез.
Первая кошка, пока ещё слабенько, заскребла в душе.
– Присаживайся, старлей, – пригласил подполковник, а капитан ногой подвинул мне стул. – Разговор у нас с тобой будет короткий, – подполковник сделал паузу, а кошка заскреблась в моей душе сильнее, – но важный, – продолжил дальше, – как ты относишься к предателям?
Ничего себе вопросик, мысли запрыгали в голове как бешеные: «Кто, где, когда, на чём?» На всякий случай спросил:
– А как я должен к ним относиться?
– Слушай, старлей, – подполковник поморщился, – давай, не будем играть в евреев, времени в обрез. Мужик ты тёртый, опытный, не первую войну бодаешь, у меня людей мало, просто нет. Дело твоё мы полистали, и ты нам подходишь.
Я начал медленно соображать: «Вербуют, что ли, так зачем я им, да ещё здесь, проверить штабные бумаги – не вопрос, личный состав, лучше к замполиту».
– Мы тебя не вербуем, – как будто прочитал мои мысли подполковник, – не нужно нам, помощи хотим попросить. Поможешь – спасибо, не сможешь или даже не захочешь, – на твоей дальнейшей службе это никак не отразится, я обещаю. Дело больно уж неординарное, а у меня людей совсем нет. Саша, введи в курс, – обратился подполковник к капитану, а сам прикрыл глаза и вроде как моментально уснул.
Капитан ввёл меня в курс. Из его слов следовало, что на федеральном блокпосту «Галюгаевский» завёлся предатель, скорее всего, начальник блокпоста, потому как без его ведома это невозможно. Пропускают по ночам через блокпост машины, само собой, не бесплатно, в Ставрополье и Осетию. Но информация оперативная и подлежит проверке, точными данными они на сегодняшний день не располагают, а ввиду загруженности и нехватки людей проверить информацию возможности пока нет. Вместе с тем дело не терпит отлагательства в связи с обострением оперативной обстановки. Дальше капитан начал о важности момента, о государственных интересах и долге.
– Вот только не надо меня агитировать за советскую власть, – попросил я, – у меня выслуги двадцатка с лишним в календарях, и замполитом я был, когда ты пешком под стол ходил, а ты мне тут о долге Родине. Отказ от вашего предложения, я так понимаю, не предусматривается, сколько времени подумать?
