— Он… — повторила я запнувшись. Внезапно захотелось признаться и сбросить с себя, наконец, весь этот груз изнуряющих отношений. И плакать, плакать… Но какое-то чутье внутри подсказывало — не стоит, не сейчас. — Он — солдат. Дальтериец.
— Солдат? — переспросил Акрес
— Я не знаю, — честно призналась я. — Он не хотел… не планировал всего этого. Мне сложно говорить…
Я услышала вздох, за которым последовало несколько секунд тишины. В пространстве разливалось тепло, ритмичные звуки за дверью заставляли сердце колотиться быстрей, я вновь ощутила желание довериться, не думая больше ни о чем. Как долго человек готов терпеть напряжение без возможности выговориться? Как быстро начинает довлеть одиночество сложного выбора? Я не знала, где найти истину в переплетении путей.
— Акрес, я… — начала говорить, но не успела. Мой рот накрыла волна безудержного поцелуя.
Я и сама не поняла, что случилось. В жизни каждого бывает, что обида накатывает внезапно, заставляя действовать назло всем прежним желаниям. Чувство одиночества и недопонимания ищут выход рядом с тем человеком, кто сам приблизился к нам. Иногда этим пользуются нечистоплотные люди, но Акрес был не таким. Он целовал меня порывисто и нежно, заставляя вновь почувствовать себя желанной, дорогой и настоящей. Те мысли, от которых я давно отвыкла. Те чувства, которые делали меня собой до встречи с Зэлдаром. Утешение сознания, что я вновь не одна.
Обострившиеся ощущения норовили проникнуть в душу Акреса и стоило мне спонтанно это сделать, используя прием имитационики, как стало ясным его сильное влечение, необузданное телесное желание, затопляющее с головой все вокруг, разбегающееся в пространстве золотыми волнами, словно маленькими проворными щупальцами, норовящими присвоить желаемое себе. Не знаю, как относился Акрес ко мне, сейчас в его сознании осталась лишь острая потребность немедленно соединиться с моим телом. Не успела я опомниться, как желание передалось мне, заставляя мое тело согнуться в спазме и задрожать. Молодой сильный мужчина, чей торс был похож на мышечную броню, не мог вызвать другие ассоциации.
Он приблизился ко мне слишком близко, застигнув меня врасплох, когда я вовсе не ожидала, что мое тело начнет жить своей жизнью, подчинившись простым инстинктам. Волна наслаждения заструилась внизу, когда моя увеличившаяся за последнее время грудь, мокрая от лопнувшего лацерса, стала тереться о кожу мужчины в расстегнутом вырезе рубашки. Я не смогла сдержать стон. И тут же две ладони скользнули вниз под платье, сжимая с силой мои ягодицы.
