Я почувствовал на своём плече тёплую руку и сразу узнал её.
– Дед! – обрадовался я.
– Я бы это шоу не пропустил, – подмигнул он мне.
Мама с отцом тоже стояли неподалёку. Они ободряюще улыбались, вселяя в меня уверенность перед последним шагом.
– Давай, друг, – сказал Пашка, держа в руках бегущий секундомер.
Я как во сне поднёс банку плотнее к линзе и в последний раз мысленно обратился к дракону:
– Лети! Передай привет солнцу!
Я зажмурился и скользнул пальцами по крышке банки.
В ту же секунду в моих руках сверкнула вспышка. Мне показалось, что мир уплывает от меня, или я уплываю от него. Что больше нет Джема, а есть гигантский сноп света, огненный дракон, который летит за 150 миллионов километров к уснувшему солнцу со скоростью света в 299 792 458 км./ч.
Я отключился и провалился в странное забытьё.
Мне виделось спящее солнце в центре солнечной системы, ещё не остывшее, но почти утратившее жизнь. Я видел луч электрического дракона, соприкоснувшийся с его пока тёплыми боками и разбежавшийся по ним тысячами всполохов.
А через мгновение произошло чудо: самый центр светила засиял, завертелся золотым коловратом, и солнце заискрилось миллиардами световых фонтанов: жёлтых, оранжевых, красных, белых, золотых! Во все стороны потёк от него тёплый свет навстречу озябшим планетам. Навстречу Земле и мне. Я тянулся к солнечному свету, принимал, впитывал его каждой клеткой. Никогда прежде я так не радовался ему.
Моё виде́ние было столь реальным, что я буквально физически чувствовал тепло на своей щеке.
Я открыл глаза. Вокруг было светло. Я увидел окно, на котором стоял мой телескоп… вернее, то, что от него осталось.
Да, из окна лился свет! Настоящий! Дневной свет!
Я понял, что лежу на своей кровати. Видимо, мои близкие уложили меня сюда, когда я потерял сознание.
Сесть, а тем более встать у меня получилось с усилием. Видно, приключения порядком меня измотали.
Я подошёл к окну и взял в руки пустую банку, которая еще недавно служила домом дракону, а теперь моего светлого друга внутри не было. Странно – за несколько часов я успел сменить к нему полную гамму чувств: от страха и ненависти до любви и тихой грусти от разлуки с ним.
С улицы доносились радостные крики людей. Они возвращались в свои дома и праздновали жизнь.
Дверь комнаты отворилась и на пороге появился отец. Чисто выбритый, в яркой летней рубашке. Он глубоко дышал и улыбался.
– Сын! – он подскочил ко мне и подхватил меня на руки. – Это чудо! Это настоящее чудо! А ты у нас герой!
