Отец радостно поддакивал моему другу, но было совершенно ясно, в какую бездну отчаяния повергло их с мамой моё исчезновение. Я на какой-то момент совершенно случайно влез в его шкуру. Мне удалось представить, что значит потерять родного человека. Это был поразительный опыт. И снова, уже второй раз за сегодняшний день, пришло осознание – я вырос, повзрослел, я больше не такой как прежде.
– Вы не стали эвакуироваться из-за меня? – спросил я отца.
Он кивнул.
– Мы знали, что ты придёшь домой. А если не придёшь… – отец вздохнул, – то и нам с мамой незачем спасаться.
– А ты? – я посмотрел на Пашку.
– А я был на боевом посту, – гордо сказал он. – К тому же, маму вызвали в штаб к отцу. Так что я привёл Тёмика к тебе домой, а маме сказал, что мы в бомбоубежище.
– М-да, а мне сказал, что родители разрешили тебе остаться с нами, – с упрёком сказал ему отец. – По-моему, ты побил сегодня все рекорды по вранью. А, Паш?
Отец въехал под навес гаража, и мы торопливо вышли из машины.
До невидимого глазу заката оставалось немногим более полутора часов.
Я буквально влетел в свою комнату, где одиноко стоял, глядя в звездное небо единственным глазом мой телескоп.
Отец рвался мне помочь советом или делом, но мы закрылись с Пашкой в комнате вдвоём. Помощь друга была для меня сейчас самой главной и ценной. Профессор носил в своей лобастой башке такое количество знаний, что мне за всю жизнь не осилить. И, к счастью, звездочтение было одним из его любимых увлечений.
Не мешкая, мы стали раскручивать телескоп таким образом, чтобы обнажилась толстая линза, стоящая почти посередине трубы. Она была необходима для нового аппарата, который мы с Пашкой намеревались собрать.
Руки мои тряслись от волнения. Еще никогда я не чувствовал себя таким счастливым и одновременно таким испуганным. Счастливым, потому что в моей голове созрел план действий, а испуганным, – потому что этот план мог оказаться провальным.
Чтобы план удался, нам нужно было максимально точно рассчитать положение солнца на небосводе. Хорошо, что Пашка имел достаточное понятие о положении солнца в экваториальной системе координат и с лёгкостью мог перевести его в горизонтальную систему для дальнейших расчётов. Он что-то писал на тетрадном листе, вспоминал формулы для решения астрономических треугольников, бормотал про азимут, сверялся снова и снова с географическими координатами.
– Жаль, что нет чёткой методики для получения азимута и угла места положения солнца, – намного быстрее бы всё получалось, – посетовал Пашка. – Вот выберемся из этой Перуновой ловушки – сразу сяду разрабатывать систему автоматического сопровождения солнца. Оно же само по себе как мощная антенна, источник самого широкого спектра электро-магнитного излучения, так что с хорошим оборудованием будет легко за ним следить, – и не важно, видно его на небе или нет.
