У него круги под глазами появились. Морщины на лице, которых не было. Потратил все силы колдун. Теперь выглядел, как после тяжёлой долгой работы.
– Влюбился, – усмехнулся Альфа. – Не ем, не сплю. Думаю, чем порадовать тебя.
– Придумал? – усмехнулась я и выкинула дурацкую кабанину волчицам.
– Да, – кивнул мой муж. – У тебя ни разу в жизни свадьбы не было. Будет. Как полагается. Платье белое, венчание в церкви. Фейерверки и голубей запустим.
– Пася, – рассмеялась я. – Голуби в руках оборотней умрут от страха.
– Тогда без них, – размечтался он.– Не хорошо трупами голубей кидаться.
Я откинулась назад ему на грудь и обхватила его руки, что сомкнулись на моём животе.
– Волки идут, – внюхалась я в воздух.
– Иди, встречай, – Альфа поцеловал моё плечо.
Пока мы вместе, пока горим влюблённостью, мы не замёрзнем.
Я поднялась, поправила своё платье и вышла навстречу волкам.
Впереди шёл Максим Владимирович. Рядом с ним вышагивал высокий молодой человек, похожий на отца, но с серо-голубыми глазами. Моими глазами. Странно всё это, но мальчик мой внук.
А потом выбежала она. Такая хорошенькая! Такая губастенькая лапусенька, что у меня опять слёзы из глаз. На этот раз слёзы радости.
У Прасковьи была большая грудь. Именно она вместе с губами привлекала взгляд. Сама она была стройная и худенькая. Одета в курточку и джинсы. Волосы тёмные, глаза большие карие. И в кого такая? Не в меня точно. Зато любимая.
Девочка обогнула своих мужчин и кинулась ко мне.
– Мама!
Я ещё сильнее расчувствовалась. Как же приятно такое услышать. Как приятно, когда тебя ребёнок целует и обнимает.
Она много говорила. Такая привязанность ко мне, что у меня сердце на куски разрывалось, что я нифига не помню.
Моя девочка пахла сладкими ягодами и домашним уютом. Она была прекрасной.
– Вот, к стати, – я отошла в сторону и показала Проше розовую пони. Я точно не помнила, просила ли девочка такую. Но вроде, малышки всегда хотят розовую лошадку.
Загоготали самцы. А Прасковья округлив глаза смотрела на Прелесть, сжимая ладони вместе.
– Мамочка, но мне же было тогда четыре года, – она заплакала.
– Настоящая, не покрашенная, – улыбнулась я, когда девочка пошла, обнимать пони, которая продолжала не обращать внимания на волков рядом.
– Просковья Ниловна, у тебя самая заботливая мама в мире, – усмехнулся Альфа.
Я резко посмотрела на него.
Надо разбираться в колдунах. Он специально так назвал мою дочь, чтобы я кое-что поняла. И было необходимо поднять эту тему. Альфа сам напросился.
