Пока Маринка выкладывала свои последние новости и восторженно озиралась вокруг, попутно планируя набег на магазины, Майя задумчиво смотрела на всю окружающую мишуру и суету. Ей бы так хотелось оказаться где-то вдали от этих толп вечно недовольных людей, где-то, где пахнет соснами, и землю укрывают густые шапки идеально белого снега. Вот это был бы праздник!
Майя дала подруге выговориться, улыбаясь, жизнерадостно поддакивая, и, мысленно, вознося хвалу всем богам, за то, что пока всё обошлось без слёз и разбитого сердца.
— Так. Ну, что там у тебя стряслось? — наконец немного успокоившись, деловито спросила Маринка. — Голос мне твой по телефону не понравился! Бывший опять нервы мотает?
— Хуже, Марин! Проблема бывшего на фоне последних событий свою остроту потеряла, — Майя задумалась, как рассказать подруге, что с ней произошло. Ведь звучало всё, как бред сумасшедшего.
От души надеясь, что у Маринки хватит ненормальности, чтобы ей поверить, и жалости, чтобы не сдать в психушку, она рассказала всё, как было. Начиная с левитирующих конфет, и заканчивая последним жутким сном.
— Да… дела… От кого угодно могла такого ждать, но не от тебя! От самого недоверчивого скептика! Слов нет! — Маринка сидела, с ошалелыми глазами, но не выказывала никакого сомнения в душевном здравии Майи. И вдруг она расхохоталась: — Кто бы мне сказал ещё неделю назад, что ты будешь гадать! Ты! Которая чему угодно разумное объяснение готова найти!
— Марин, ну не ори ты так, к чему мне это внимание? Народ уже оглядывается… И так чувствую себя полной дурой! — Майя сжалась от неловкости, мечтая провалиться сквозь землю.
Но Маринка, по своему обыкновению, уже перескочила на другую тему.
— Авдотья… Авдотья… а ну подожди!
И подруга начала что-то быстро искать в смартфоне, густо оклеенном стразами цвета филе взбесившегося лосося.
— Нашла! — победно завопила она, испугав народ за соседними столиками. — Ну я же чувствовала, что знакомо мне это имя! Вот! — тыкнула она смартфоном в лицо подруге, не дав ничего рассмотреть. — Авдотья Генриховна Загульная, потомственная знахарка в восьмом поколении! У них в роду дар по женской линии передаётся, — со знанием дела добавила Маринка. — Все женщины в семье были знахарками и монашками! В самых старинных монастырях жили! Силища у неё просто феноменальная, народ такие истории рассказывает, с ума сойти можно!
— Марин, если все женщины в монастырях, а как тогда дар-то по женской линии передавался? То есть у неё мама монашка, бабушка монашка… и так до восьмого колена?
