Гулять совершенно расхотелось, да и подмёрзла она слегка. “Пора домой, к моим глюкам и коту. Тем более, что и на улице, посреди бела дня, какая-то мистика творится!” — решила девушка.
По дороге забежала в магазин, вспомнив прочитанные где-то наставления, что домовому нужно ставить молоко с печеньем, чтобы задобрить. Майя старалась не думать о том, что это глупо, и что скорее всего, нужно ей к врачу, вполне определённой специализации, а не в магазин…
В комнату войти было страшновато, а торчать в коридоре глупо. Соседка, пройдя мимо, уже успела глянуть так, словно Майя ей тысячу должна, и не отдаёт. Девушка даже хотела пойти к Маринке, ключи от квартир друг друга у подруг были, но вспомнила о Серафиме. Каково ему там одному, с этой парочкой! Горестно вздохнув, открыла дверь и вошла. Тишина, пустота, на диване, вольготно растянувшись и выгнувшись колесом, дрыхнет кот.
Майя, по привычке, сперва позаботилась о нуждах животного. Насыпав в миску корм, удивилась, что котяра не шелохнулся. Это что же, он всё это время не спал, раз так умаялся?
— Да ты не боись, покормил я его, насыпал ентой вонючей гадости из мешка, видал намедни, как ты делала.
Майя аж подпрыгнула от неожиданности. Прокопий сидел на только-что пустовавшем стуле и смотрел на неё добрыми, всепонимающими глазами.
— А ты молодец, прежде о скотине думаешь, а опосля о себе! Это правильно, это я одобряю! — прогудел он.
— А я вам тут молока с печеньем купила… — неуверенно произнесла девушка.
— Ой… — смутился дух, — Неудобно-то как вышло… у меня, видишь-ли, аллергия на лактозу. Я после неё чихать буду неделю.
Глаза Майи медленно полезли на лоб.
— Мне бы крепенького, граммчиков сто, — Прокопий бросил на девушку робкий взгляд, — ну можно хоть и пятьдесят…
— И мне налей тогда, — тут же материализовался бесцеремонный Фёдор, сверкая глазами от предвкушения.
Майе немного поплохело, и она подумала, что нужно купить нашатырь в аптеке, для “милых домашних посиделок с соседями”.
— Ой, да не волнуйся ты так! Ну не первый раз же духов видишь, можно бы уже и привыкнуть. Прямо такая, вся из себя, впечатлительная натура! — капризно сказал мелодичный незнакомый голос.
Из воздуха возник эффектный молодой блондин с манерами прожжённого метросексуала. Атлетичное тело идеально подчеркивали узкие голубые джинсы, белая майка и чёрная косуха. Острые скулы, скульптурные губы, синие глаза, и длинная чёлка, будто он только что вышел из барбершопа. Ну чисто модель!
