— Принцесса Каталина, — раздался голос, звучавший для меня прекраснее любой музыки, — я счастлив видеть вас вновь.
Каймон склонил голову в легком поклоне и, приняв мою протянутую руку, коснулся мимолетным поцелуем запястья. Очень интимный и рискованный жест. Не стоит проявлять такие вольности на людях, но я настолько была поглощена созерцанием своего любимого, что мне было совершенно наплевать, заметил ли кто-то.
— Приятно удивлена, герцог. Не ожидала, что вы посетите весенний бал. Ведь вы так стремительно покинули пикник, что создалось впечатление неотложных дел. Но, раз вы здесь, вечер обещает быть чудесным. Рада вас видеть, Каймон.
Безбожная ложь, ведь накануне вечером я едва ли не довела главного организатора бала до приступа. Бедняга готов был провалиться под землю, ведь задать вопрос о том будет ли присутствовать герцог напрямую, я не могла. Потому начала наш разговор издалека, задавая наводящие вопросы, а по итогу ему пришлось перечислять буквально всех присутствующих.
— К сожалению, в тот день у меня действительно появились важные дела в поместье, пришлось покинуть вас. Могу заверить, что это далось мне не легко.
— Действительно? — на моих губах зазмеилась ехидная улыбка, — Что же произошло в вашем поместье?
— О, поверьте, ваше высочество, ничего, что могло бы вас заинтересовать. Мне бы не хотелось занимать ваш светлый разум такими скучными вещами.
— А я бы с радостью слушала вас.
— С превеликим удовольствием могу представить вам поэму, которую я написал за эти дни.
— Поэму? За столь короткий срок? Вы воистину гений, Каймон. И о чем же она?
— О великой силе любви и красоте. О вас, принцесса.
— Вы мне льстите, герцог, — я почувствовала, как мои щеки залились румянцем, да и сама я буквально замлела от удовольствия. Пусть это и не первая поэма, слагаемая в мою честь, но узнать, что любимый человек думал о тебе днями напролет — крайне приятно.
— Вы вдохновили меня на это, ваше высочество.
Нашу беседу прервал тихий гул, поднятый гостями, что означало только одно. Наконец прибыл мой отец.
Не говоря больше ни слова, Каймон сопроводил меня к небольшому возвышению, где на троне уже восседал король.
— Ваше величество, — отвесив глубокий поклон, герцог заботливо передал меня под покровительство отца.
Присев в легком реверансе, я заняла место по левую руку отца.
Стоило заметить, что взгляд короля был хмур и грозен, он явно был недоволен. То ли послы не оправдали его ожиданий, то ли что-то другой вызвало королевское недовольство. Главное, чтобы это была не я.
