– С Запада будет война грозить великая людям. Крови потоки стекут с берегов в полноводные реки. Желчь будет капать по капле в долинах. Помощь с Заката придёт – и смерть властелину! – как безумная вещала Сивилла.
– Гнать прочь! – приказал он слугам в ярости.
Сивилла тоже взвилась, она была в гневе. Достав из мешка три книги она сожгла их у нижней ступени лестницы. Солдаты, как и простолюдины, знали ценность её пророчеств и застыли в оцепенении, а как только старуха развернулась и пошла, кинулись спасать остатки пророчеств.
Сивилла чувствовала приближение смерти. Силы покидали её, как едкий, солёный пот, просачивались они сквозь поры и стекали тонкими струями под ноги. Она решила во чтобы то ни стало вернуться в Атлантиду. Спустя три дня она снова явилась во дворец Тарквиния Приска. Он принял её в надежде, что та смиренно будет умалять его, падая на колени. Но нет, Сивилла как и прежде выкрикнула своё:
– Триста динариев! – повторила она, прося ровно столько, сколько и в прошлый раз. Видя недовольное лицо Приска, она заговорила снова, вытягивая вперед морщинистую шею и заглядывая прямо в глаза непонятным, пугающим Приска языком пророчеств.
– Что тебе надо, грома раскат, чтоб прислушаться к Богу?
Долго продлится ли день, пока ты в безумстве пируешь. Тьма окутает мир, и разверзнется земля от порога. Жизнь или смерть ждёт тебя впереди, знать ты не будешь! – как старая морщинистая черепаха прогундела она. Но Приск тоже был упрям:
– Всех нас… ждет смерть… в конце пути! Выбросить с-с-таруху! – с пущей злостью, проглатывая слова, приказал он.
– Вижу я статуи и даже кучи камней, что лежат при дороге, много нелепых вещей, о которых и молвить позорно. Боги, ведут неразумных да смертных коварно, лживые их уста смертоносный яд источают. Но перед тем Кто, есть жизнь, и вечный свет негасимый, радость роду людскому, сладостней меда щедро дает, перед ним лишь главы преклоняйте. Вижу я, ваш помутится рассудок в безумии тяжком, и за ваши дела придет к вам жгучее пламя! – не унималась та, то ли пророчествуя, то ли пугая нерешительного правителя.
Сивилла нисколько не испытывая сомнений, демонстративно сожгла на ступенях ещё три книги, и, опираясь на клюку, пошла через площадь, планируя вернуться завтра снова.
– Остановить…! – в бешенстве крикнул царь солдатам охраны. Когда советники, обступив его, стали умолять приобрести ценные пророчества, заплатив её цену, он сдался в бессилии перед суеверном страхом пророчеств Сивиллы, кинув ей под ноги мешочек с серебром.
