Когда она оказалась на полу, двое мужчин раздвинули ее ноги, а третий задрал руки над головой и крепко сжал запястья. Он же ударил ее по лицу, чтобы девушка перестала сопротивляться. Она не прекратила извиваться, и мужчина нанес еще удар, на этот раз сильнее. У Анжелы потемнело в глазах. Разозлившись, он бил ее по лицу изо всех сил, рыча от усилий.
Анжела то теряла сознание, то приходила в себя, едва ощущая град ударов.
Мигель стоял меж ее раздвинутых ног и расстегивал свой рабочий комбинезон. Он больше не улыбался. На его лице была странная смесь похоти и отвращения. Он высвободил руки из комбинезона, а затем спустил его, обнажая эрегированный член.
Оцепенев от множества ударов, Анжела почти не сопротивлялась, скорее из-за всепоглощающего беспомощного страха, чем из-за веры в возможность побега. Мигель опустился на колени между ее ног, наклонился и несколько раз ударил ее кулаком в живот. Ее крики утонули в слезах удушающей агонии. Он лег сверху.
Из видений в глазах убийц она знала, что они больше склонны к ненависти, унижениям и контролю, чем к сексу. Но секса они все равно хотели.
Анжела с трудом дышала под навалившейся на нее тяжестью. Мигель совсем не пытался меньше давить на нее. Она стиснула зубы, чувствуя, как из глаз текут слезы. Ей пришлось глотать кровь, чтобы не захлебнуться.
Она уже много раз ходила по этой дорожке и видела достаточно таких людей, чтобы понимать, что ее ждет.
В этот момент она снова стала подростком. Фрэнки и Боска вернулись. Снова началось ужасающее испытание, от которого она никуда не могла деться. Все вернулось на круги своя.
Инстинкты призывали ее умолять их остановиться, но она знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Мольбы только возбуждали таких мужчин и заставляли чувствовать себя сильнее. Крики были наградой, которую она поклялась не давать им.
Но потом она нарушила свою клятву.
Когда она вновь стала подростком, то почувствовала, как покидает свое тело. Она увидела себя со стороны: лежащую на полу с раздвинутыми ногами. Пока один монстр был на ней сверху, другие держали ее и лапали грудь, ожидая своей очереди.
Разум ее ускользнул в другое место. То, что происходило с ней на грязном заводе, не имело значения. Они не могли по-настоящему прикоснуться к ней, прикоснуться к ее сущности.
Она была неподалеку от хижины, в окружении умиротворяющего леса. Анжела часто сидела на этом скальном выступе, с которого открывался до боли красивый вид.
