Дед повернулся к Анжеле и молча посмотрел на нее. Слова были не нужны. Анжела понимала, что значит этот взгляд.
— Когда я шла домой, меня остановили три девочки постарше. Это было на парковке винного магазина на Барлоу-стрит, — сказала она дедушке. — Они обзывали меня. Я попыталась уйти, но самая высокая ударила меня в живот. От боли меня стошнило. Пока я лежала на земле, она ударила в бок. Я слышала, как она предлагала двум другим избить меня. Я поняла, что сейчас мне сильно достанется, и я ничего не смогу противопоставить. Поэтому вскочила и со всех сил ударила ногой в лицо напавшей девочки. Она упала. Было много суматохи и криков. Я ушла домой.
Дед кивнул, удовлетворенный таким ответом, и повернулся к директору.
— Что мы здесь делаем? Вы вызвали нас, чтобы мы выдвинули обвинения против этих трех девочек?
Директор удивленно приподнял брови:
— Мистер Константайн, Анжела травмировала бедняжку так сильно, что той потребовалась госпитализация. Мы исключаем Анжелу из школы.
Дед нахмурился:
— Исключаете? Почему? Вы слышали ее. Она защищалась. Если бы она не дала отпор, то эта троица могла отправить в больницу саму Анжелу, а то и хуже.
— Мистер Константайн, мы здесь не терпим насилия.
— Насилие? Это не насилие, — спокойно сказал дед, — а самозащита.
Мистер Эриксон откинулся на спину и скрестил пальцы на своем пухлом животе.
— Из-за Анжелы та девочка в больнице. Мы просто не можем закрыть на это глаза. Вот почему ее исключают.
— Трех других девочек тоже исключают?
Директор смутился:
— Нет, разумеется. Зачем? Как вы не понимаете? Это Анжела их покалечила. Во всяком случае, одну из них.
Лицо Вито помрачнело.
— Итак, вы защищаете жестоких девочек, напавших на Анжелу, а ее наказываете за то, что она стала их жертвой.
— Нет, это не совсем...
— Вы когда-нибудь видели, как чья-нибудь голова раскалывается, словно дыня, упавшая на бетон?
— Пожалуй, нет. — Директор побледнел. — Но к чему это...
— Я шестнадцать лет был ответственным за технику безопасности в профсоюзе. Мы целыми днями работали на бетонном покрытии. Однажды я видел, как подсобный рабочий поскользнулся и упал на спину, ударившись затылком о бордюр. У него был проломлен череп, и он провел две недели на ИВЛ, а потом его семья приняла решение отключить его. Я был там, когда его сердце перестало биться. Я проследил за тем, чтобы в правилах появился пункт о том, что каждый обязан находиться на строительной площадке в защитной каске — не только бетонщики и каменщики, а вообще все. Напавшие на Анжелу девочки могли сбить ее с ног, и она могла удариться головой о бордюр на парковке. Могла остаться инвалидом до конца жизни или умереть.
