Под потолком горели две тусклые лампочки, старый обшарпанный коридор тонул в полумраке. Я отпер одну из дверей. Передо мной предстало длинное, слабо освещённое помещение. На полу были расстелены матрацы, на матрацах сидели люди. Все — мужчины южной или среднеазиатской наружности. На меня смотрели заросшие немытые лица с дикими полными страха глазами. От этого сборища шёл ощутимый душок, но ещё сильнее воняло из сортира, который находился здесь же за фанерной перегородкой.
Несмотря на поздний час, никто не спал. Должно быть, их разбудили выстрелы.
— Выходите, — сказал я. — Вы свободны.
В ответ — молчание. Почти два десятка пар глаз буравили меня немым вопросом. Я отошёл от двери, демонстрируя выход, и опустил автомат, который на всякий случай держал наготове.
— Идите! — повторил я. — Вас тут больше никто не держит. Вы свободны.
— Мы не говорить, — произнёс усатый мужик с раскосыми глазами, одетый в грязный растянуты свитер. — Не понимать.
Сидящий рядом мужчина с подбитым глазом, принялся ему что-то объяснять.
— Где хозяева? — спросил третий — низкорослый бородач в оранжевой рабочей жилетке, покрытой какими-то жирными пятнами.
— Хозяева ваши мертвы, — я провёл рукой по горлу, демонстрируя участь хозяев, — можете идти домой, — я показал выход.
Люди нерешительно поднялись.
— Куда? — спросил меня усатый.
— Куда хотите, — сказал я.
— Там ещё люди, — произнёс мужчина с фингалом, указывая в сторону соседнего помещения.
Я открыл следующую дверь. Здесь бандиты держали женщин. Они тоже все оказались выходками из южных регионов или стран, по-русски почти не говорили и вид имели столь же плачевный, как и мужчины.
— Ты из полиции? — спросила одна худощавая азиатка с крупной головой, когда поняла о чём я толкую.
— Нет, но вы свободны. Бандиты убиты. Вам больше ничего не грозит. Можете идти по домам.
Женщины поднялись и неуверенно, всё ещё со страхом косясь на меня, вышли в коридор. Одна из них, увидев соседей, покинувших место своего заключения, бросилась к усатому мужику в растянутом свитере. Они обнялись, женщина заплакала, сквозь слёзы бормоча что-то на своём языке.
— Это муж и жена, — объяснила мне худощавая азиатка. — Они вместе попали сюда полгода назад, им не позволяли видеться. Спасибо тебе, что освободил нас. Только у нас нет документов. И денег нет, чтобы вернуться домой. Дом наш не тут. Он далеко. Мы приезжие.
— В этом не могу вам помочь, — подумав немного, я добавил, — но могу вызвать полицию. Они помогут.
