Я отломал от стула ножку и продел в ручку двери так, чтобы её невозможно было открыть. Конечно, это вряд ли спасёт, если кто-то начнёт яростно ломиться, но хотя бы какие-то меры.
— Нужна машина, — сказал я. — Труп-то я попилю и упакую, но как вывезти? Не на автобусе же ехать?
— Может, просто вытащить из подъезда и бросить где-нибудь во дворе? — предложила Олеся.
— Это под окнами-то нескольких многоквартирных домов? Даже сейчас нет гарантий, что кто-нибудь ни сидит и ни пялится в окно.
— Но я не знаю, где взять машину, — развела руками Олеся. — А в сумки на твоём моте не поместится?
— Ты хоть представляешь, как мелко нужно рубить и сколько раз ездить, чтобы в кофрах перевезти труп взрослого мужчины? Но другого варианта, кажется, нет…
— Может, твоего знакомого позвать? Ну того… Из полиции. Который приезжал на фабрику, где нас держали?
— С ума сошла? Короче, иди в свою комнату и сиди там. На кухню чтоб ни ногой. Если кто-то будет стучаться, не открывай, и вообще делай вид, что тут никого нет. Поняла? Ни звука!
Закрыв кухонную дверь, я разделся до трусов, чтобы не запачкать одежду, подложил под труп клеёнку и принялся пилить. Досаднее всего было то, что у меня нет такой же способности, как у Эстер, испепелять тела одним взглядом. Да и мои демонические родственники не торопились появляться, хоть их помощь сейчас была бы как нельзя кстати. Проблему же можно решить одним мановением руки! А мне вместо этого теперь полдня пилить труп, а ещё полдня вывозить его, рискуя нарваться на полицию.
Кисть руки относительно быстро отделилась от тела, за ней последовало предплечье, дольше всего пришлось возиться с плечом. И вот правая рука уже лежала в стороне аккуратно отрезанными окровавленными кусками, теперь предстояло браться за левую. Потом ноги — это уже сложнее: кости там толще. Но самое трудное начнётся при распиле грудной клетки. Кишки и прочие внутренности придётся упаковывать отдельно, но это когда будут пакеты. А ещё надо сообразить, как расфасовать, чтобы всё уместилось в мотоциклетные кофры.
Вскоре вторая рука, распиленная на несколько кусков, легла рядом с первой.
Лучи восходящего солнца проникали в кухню, становилось душно. Да и устал я изрядно. Но отдыхать было не время: я принялся за ногу.
Едва ножовка снова вгрызлась в мёртвую плоть, как раздался стук в дверь. Я замер. Внутри всё похолодело. Кто мог явиться в такую рань? Стук же не прекращался, он становился сильнее и настойчивее. Незваный гость не собирался сдаваться. По-хорошему, следовало выйти, и поскорее спровадить его, вот только я не мог это сделать: как бы я ни старался аккуратно пилить, мои руки забрызгались кровью, кровь попала и на лицо, и появляться в таком виде перед людьми не стоило.
