Ближе к вечеру, дверь открылась резко и в коридоре появился сам Закари. Растрёпанный, усталый, в пыльной одежде — он смотрелся совсем домашним.
Вдруг поняла, что мне его не хватало. Что каждый раз, когда звякал колокольчик над дверью, я оглядывалась с надеждой — вдруг он? Захотелось выйти из-за стола, на котором разложила остывать печенья, но вспомнив, как нелепо с ним попрощались, осталась на месте. А глупое сердце забилось так часто, что даже дышать стало нечем.
— Возвращаю коробку, — заявил он, подходя и огибая стол. — И спасибо за заботу…
— Что?
Он сгрёб меня в охапку и, приподняв для удобства, поцеловал. Вкус мёда остался на его губах будто перед тем, как войти, он попробовал его. Сладкий, с лёгкой горчинкой. Совсем немного, несколько мгновений я разрешила себе насладиться происходящим. Тепло и сладко. Так сладко. И мёд был не при чём.
— Пусти, — попросила я неуверенно, но тут же оказалась на ногах. Дрожащих и слабых. А мужчина отошёл и сел на стул.
— Налей мне чаю. Липовый есть? И пирог бы не помешал? И что там за печенье?
— Вот откуда в тебе столько наглости? — проворчала я, наливая свежезаваренный напиток. — И ведь уверен, что не откажу.
— Не уверен, — мужчина пожал плечами. — Но ведь ты добрая, а я веду себя очень хорошо.
— Да? — на стол поставила тарелку с похлёбкой и рядом лёг ломоть свежего хлеба.
Мужчина ел с аппетитом. Не отказался от нежного сыра с понравившимся мёдом и подостывшей выпечки.
Чашка в его пальцах казалась очень хрупкой. Практически крошечной.
— Спасибо, что пригнала машину, — откинувшись на спинку стула, наконец заговорил он. — Но я сам собирался её забрать.
— Ох, — я вытерла ладони о тунику, — прости. У меня колесо спустило и…
— Это не важно, милая, — он сладко улыбнулся, напомнив, как недавно что целовал меня. — Ты уже извинилась. Мёд был шикарный. И блинчики прямо как я люблю.
Я кивнула, смутившись похвалы и не решаясь заговорить. После утренних обвинений всё ещё ощущался стыд.
— Я хотел спросить, — Закари облизнулся. — Ты сегодня встретила Арни.
— Да.
— Обняла его.
— Зак, ты же не станешь его…
— Пинать? — он усмехнулся, став милым. Насколько это мог сделать Меняющийся.
— Поверь, я только…
— Не набросилась? Не пыталась забраться в его штаны?
— Конечно нет!
— А еще у тебя были гости.
— Верно.
— И никто тебя не домогался? И ты тоже?
— Нет, конечно, — кажется, я покраснела.
— Я-то думал, что у тебя жажда и ты готова спариться с любым мужиком в пределах доступности, — для придания весомости своим словам, переветыш нахмурился. — Ты ведь сейчас готова с любым…
