— А вот это было неприятно, — кажется, чудовище оскорбилось. И, кажется, оно читает мои мысли.
"Ну и страхолюдина." — Я пыталась не думать в подобном ключе, но не преуспела. Язык за зубами гораздо проще держать, чем мысли.
— Впервые Красоту называют страхолюдиной, — нечто не обиделось, скорее удивилось и озадачилось. И да, говорить я не могла. Только думать. Пришлось задавать вопросы мысленно.
"Ты Красота? Всамделишная?"
— Именно. Самое прекрасное, что может быть на земле, — я услышала улыбку в голосе, но вот внешне с фигурой передо мной ничего не происходило. Она будто не двигалась вовсе.
"Я так понимаю, ты та Красота, которая внутренняя". — даже смешно стало от своей шутки.
— Каждый видит в силу своей красоты, — фигура раздосадовано вздохнула и опустила слегка голову. Чем вздыхала, не ясно.
"Да не важно. Интереснее то, какого черта меня в аду встречает Красота а не дьявол с отрядом чертей и вилами?"
— А ты хотела бы оказаться в аду?
"С ума сошла? Да кто хочет оказаться в аду?" — все-таки этот персонаж без кожи и одежды, состоящий из непонятно чего серого цвета с разными не анатомическими уродливыми наростами, впадинами и выпуклостями не походил на того, кто решает мою судьбу.
— Тогда почему ты заговорила об этом? — и фигура заинтересованно склонила голову набок. Как любопытный манекен, оплавившийся после пожара.
"А мне с моим родом деятельности только туда. Я не питаю ложных надежд на свой счет".
— Забавная, — снова мне послышалась улыбка, которой я не видела. — А у надежды есть на тебя свои планы.
И как только отзвучало последнее слово в непонятном космосе, в котором в принципе не может быть звуков, все завертелось и исчезло, оставляя темноту. Сперва ничего не появлялось, но постепенно где-то вдали начал появляться мягкий красноватый свет. Он разрастался, покрывался более яркими прожилками и становился более приглушенным. И вот я уже легко могу узнать картину перед собой. Солнце, проникающее сквозь закрытые веки так, что видно сосуды.
Во второй раз открыть глаза после окончательной смерти я не ожидала. Было уже не так неожиданно, и паника не спешила накрывать с головой, однако все равно было не по себе. В этот раз я лежала в какой-то хижине из прутьев и бревен. По крайней мере потолок надо мной был плетеным и выглядел не очень надежно. Когда я попыталась сесть, то у меня ничего не получилось. Начала шевелить головой, а она не слушалась. Поворачиваю влево, а она запрокидывается, вправо, уходит куда-то в диагональ. Полный разлад тела и разума. С ногами и руками та же история, полностью захвачены хаотичными движениями.
