Это так нежно, так томно, так неторопливо… Это так хорошо. Я уже и забыла, когда мне так хорошо было. Пожалуй, только в прошлом году. В Анапе. В их постели.
- А ты ненасытная, да, котен? – шепчет Рома, скользя губами все выше и выше, накрывая меня своим горячим телом.
Я выгибаюсь, смотрю в глаза Диме. Вопрос задал он, удалось отвлечь?
И вижу по взгляду – удалось.
Ладонь тяжело ложится на макушку, собирает волосы, чуть приподнимает голову. А потом мягко направляет к паху. И да. Он отвлекся. Сто процентов.
- Давай, котен, привстань, - командует сзади Рома, ставя меня в коленно-локтевую и выстраивая так, как ему надо.
В следующую секунду я мягко гнусь в пояснице, чувствуя вторжение. Тоже неторопливое, сладкое-сладкое… Нежное такое.
- Да, котен, так, так, так…
Рома не настойчив, движения размашистые, сильные, до упора. От них все сладко и томно ноет, в животе легкие спазмы, я чувствую себя и в самом деле наигравшейся кошкой, смотрю на Диму, в его глаза, как он губы облизывает, а потом чуть подталкивает к более активным действиям.
И я только за.
Облизываю член, погружаю в рот под удовлетворенный вздох. Дима на редкость немногословен в сексе. Что прекрасно оттеняет красноречие его брата.
Ловлю тот же мягкий темп, двигаюсь.
Все происходит на таком расслаблении, настолько сыто и сладко, что наслаждение длится и длится, наслаждение от процесса даже, не от результата.
Я кайфую от нежности, от их касаний, от того, как обстоятельно и медленно проходятся по моей талии и бедрам ладони Ромы, как стягивают волосы на затылке, управляя, направляя, пальцы Димы, как они дышат, все тяжелее и тяжелее, как смотрят, с таким обожанием, с таким восхищением, словно не имеют меня сразу вдвоем, а преклоняются королеве на троне. И ловят момент, чтоб край платья поцеловать.
Мне кажется, что это может долго продолжаться, очень долго. Член входит в меня сзади ритмично и сильно, я в такт двигаю головой, послушно расслабляя горло.
Черт, это хорошо… Это так, как надо.
С ними все так, как надо. С моими зверятами. Сладкими мальчиками.
Рома, наконец, ускоряется, крепче держа меня за бедра и вбиваясь уже с силой, матерится, что-то шепчет поощрительно, но я не слышу, шум в ушах, пальцы Димы на затылке сжимаются, тоже усиливая движения, убыстряя.
И я кончаю первой. Просто закрываю глаза, вижу нас словно со стороны. Мое мокрое от пота, вылизанное многократно везде, где можно и нельзя, тело, гибкое и тонкое. Их руки, грубые руки парней, привычных к тяжелому физическому труду, с ярко выраженными жилами спортсменов. Их движения, жесткие, хлесткие, уже несдержанные.
