– Не ответишь? – понимающе усмехнулся он, протягивая мне телефон. Я медленно забрала свою вещь, стараясь лишний раз не касаться парня. Но это оказалось напрасным – телефон продолжал хранить тепло его рук, ощущавшееся отчетливее самого смелого прикосновения.
– Все в порядке, – буркнула, убирая телефон в сумочку и направляясь к гардеробу за курткой. Холл незаметно опустел, и теперь наши голоса отдавались неразборчивым эхом в просторном помещении.
– Ты побледнела, – качнул он головой, – тебя кто-то напугал? Мне просто показалось…
– Тебе показалось, – отрезала, пресекая дальнейшие вопросы. Все равно Баринов помочь мне не сможет. Да и кто сможет? Сама во всем виновата, что ж теперь жаловаться. Хлебай полной ложкой… – давай не будем терять времени, его у меня и так в обрез.
Парень лишь пожал плечами, возвращая на лицо насмешливое выражение и направившись на выход. А я старалась не отставать, запретив себе думать о случившемся. Все в прошлом. Да, окончательно избавиться от него у меня так и не получилось. Но я сделаю все возможное, чтобы оно никогда не повторилось.
Яна
То ли кофеин подействовал, то ли полведра адреналина, как единственный плюс непрошеных воспоминаний, но бодрящий эффект был достигнут – в машине Баринова я умудрилась не уснуть. Но настроение все равно было хуже некуда.
От одной мысли, что завтра снова на смену, хотелось плакать. Поспать сегодня удалось всего полтора часа, и то урывками. А в предыдущую ночь – не больше трех. Это не лето, когда большинство пенсионеров героически ишачат на собственных дачных участках, внося свой посильный вклад в снабжение работающих граждан экологически чистыми продуктами. Конечно, болячки никуда не исчезают, но отступают на стопервый план. И пока урожай не будет собран, переработан и заботливо уложен и расставлен в подвалах и кондейках, выцарапать пенсионера на обследование, и, тем более, лечение, это тот еще квест.
Добавим ко всему этому гололед, резко увеличивший расход гипса и рентгеновской пленки, а также репетиции празднования отдельными категориями населения Нового Года, наступающего чуть меньше, чем через полтора месяца, и мы получаем грустную картину непрекращающегося потока больных в приемном отделении, где я и работала. Хорошо, хоть коллеги входили в положение, позволяя посидеть с учебниками в свободную минутку. Иначе я бы не знала, как выходить из этой ситуации.
Баринов хмуро смотрел на дорогу, нервно постукивая пальцами по рулю. Опять недоволен. В обычное время я бы, скорее всего, не удержалась от ехидного комментария, а то и не одного. Но не сейчас. Сил не было даже связно думать, не то, что ругаться.
