Я с отвращением посмотрела в тарелку с супом, стоящую у меня перед носом. На поверхности плавало что-то омерзительное и коричневого цвета. Тошнотворный ком вместе с желчью тут же подступили к горлу, а желудок свело спазмом.
Чем они пытались меня накормить?
— Ты собираешься отвечать мне, Алисия, или так и продолжишь невинно хлопать глазками? — вспыхнула женщина от раздражения.
— Я не знаю: что это всё такое, но представление интересное, дамочка, — выдохнула я, стараясь привыкнуть к сдавливающему грудь корсету.
На этот раз голос не подвел, прозвучав плавно и равнодушно.
Девчонка по ту сторону стола выпучила свои серые, безликие глаза, тщательно подчеркнутые макияжем, а женщина в возмущении хватала губами воздух, после чего, брызжа слюной, начала плеваться своим словесным ядом.
— Совсем рассудка лишилась, Алисия? Что за дерзость?! Даже не пытайся показать себя ослабевшей и болезненной. Эта выходка дорого обошлась нам в прошлый раз! Лекарь уже осмотрел тебя и заверил, что ты находишься в добром здравии. Его Высочество кронпринц Фридрих счел тебя достаточно подходящей кандидатурой в качестве его невесты. Решения его неоспоримы, так что не удастся увильнуть от поездки во дворец. Может, хоть как-то ты послужишь во благо семьи. — Затем она метнула взгляд в сторону людей, держащихся в стороне, и уже шепотом добавила: — Хотя с твоим очарованием и манерами даже в прислуги Его Высочеству не годишься… Но моя совесть чиста!
1.3
Эти слова возмутили меня! Девчонка захихикала громче, злорадствуя, а я почувствовала, как сильно меня бесит один её вид. Мерзкая выскочка, которой только бы давиться смехом налево и направо…
Женщина посмотрела на нее и что-то шикнула, а я отметила про себя, как сильно они похожи. Наверное, родственники. Вот только, как я попала в их компанию, до сих пор не представляла. Однако, где бы я ни находилась, раздражало то, что к людям относились без уважения, хотя совсем не знали их, поэтому я чуть вздёрнула подбородок и пристально посмотрела на женщину:
— Слушайте, дамочка, я не знаю, что вам взбрело в седую головушку, но нечего разговаривать со мной в подобном тоне!
— Да как ты смеешь? — Женщина поджала губы, превращая их в тонкую полоску, и тотчас покрылась краснющими пятнами.
Я с шумом отодвинула стул и неуклюже поднялась на ноги. То ли резко подскочив, то ли стол такой низкий, но я ударилась коленом и чуть не взывала от боли, ругнувшись себе под нос благим матом. Женщина ахнула, причитая что-то, а затем громко бросила:
