– Мёрфи, постой, – тут же пресекла мою попытку бегства мама. – Хорошо, я знаю, как тебе не нравится ходить по гостям. Но ведь тут немножко другое. Понимаешь, – она присела на корточки и аккуратно сжала мою ладошку, – у моей подруги есть дочка. Сирша. Она, к слову, твоя ровесница. И ей сейчас очень тяжело, ведь она всю жизнь жила в Голуэе, а тут её, не спросив, привезли в какое-то совершенно незнакомое место, да ещё и в деревню. Представляешь, если бы тебя сейчас вот так закинули в Голуэй или, например, в Дублин? – я наморщила конопатые щёчки, частично смирившись со своим поражением. – Ну вот. Поэтому Сирше очень-очень нужен друг, который бы её поддержал и не давал бы ей грустить, – увидев мои в одночасье округлившиеся глаза, мама тотчас продолжила. – Да не бойся ты так. Я уверена, вы подружитесь. Сирша замечательная девочка, озорная, прямо как ты. Давай собирайся, надень что-нибудь поприличнее и идём.
Как будто я могла возразить. Мама вообще была тем удивительным человеком, с которым просто невозможно спорить – он в любом случае одержит победу. И в связи с этим я даже не стала отнекиваться, хотя идти, чего уж греха таить, не хотелось ужасно. «Ещё и девчонка эта… – угрюмо подумалось мне. – Какие-то глупости. Мама же знает, как мне трудно знакомиться. Так зачем же намеренно заставлять?» Не без удручающих мыслей я повязала поясок своего любимого хлопкового платьица и, на ощупь нашарив на верхней полке шкафа соломенную летнюю шляпу, а затем нахлобучив её себе на голову, спустилась вниз.
Дом семьи МакКоннор предстал перед нами не то чтобы неказистым, но очень уж деревенским. В отличие от нашего, недавно выкрашенного в нежно-жёлтый и с голубой пристройкой-террасой, на это здание краски решили не расходовать вообще. Хотя может, так и было задумано, дабы древесина сохранила свою первозданную прелесть. Мало отличался от самого жилого дома и сарай на улице. В нём держали кур, и он тоже отливал буровато-коричневым, естественным оттенком, совершенно не имея, при всём при этом, окон. Честное слово, тогда мне это показалось довольно странным – по всему периметру курятника не было ни окошка, ни совсем даже маленького, ни слухового. «Как же это, – размышляла я, вдумчиво огибая сарай кругом и с каждой стеной всё больше входя в состояние диссонанса. – Вроде бы маленький домик – а без окон! Так разве бывает?»
Но, к моему счастью, в доме для людей окна были, и было даже крыльцо. И оно, вне всяких сомнений, давило своим непоколебимым авторитетом наше малюсенькое крылечко, потому что представилось совершенно, как мне тогда виделось, огромным, и, более того, оно было застеклено. Я восхитилась, вспоминая наши типичные проблемы: «Это же там может вся семья поместиться, и никому не придётся идти на лестницу! А ещё там можно чай пить или в карты играть, даже в дождь. Вот это да, а точно ли это крыльцо или всё-таки терраса?» Вроде бы, особой разницы между крыльцом и террасой нет, но я в детстве зачем-то и по каким-то непонятным мне сейчас критериям конкретно разграничивала данные два понятия.
