Вот ведь… Подонок!
Он что, думает, это я из-за него?! Что из-за нашего перепихона я не смогу работать?! Да я все сделаю так, что отец будет мной гордиться, и мне не помешают намеки и ухмылочки одного наглого самоуверенного козла!
— Я не передумала! — опять кричу громче, чем следовало бы, — я просто… Переспросила. Но раз отец уверен во мне — то я с удовольствием буду работать вместе с Максимом Олеговичем.
— На Максима Олеговича, — мягко поправляет отец, и мне приходится кивнуть, отчего у моего нового босса уголки губ откровенно разъезжаются в стороны.
Мужчины отворачиваются, обговаривая последние детали, а я прикрываю глаза, и мысленно продумываю, в каких позах и за какие интимные места я бы подвесила над кипящим котлом «Максима Олеговича».
Аврора
Вечером этого же дня, перепрыгивая через разбросанные вещи, я пытаюсь впихнуть в один чемодан невпихуемое, и ужасно злюсь оттого, что не получается.
Я даже пару раз прыгаю на саквояже, но молния упорно не поддается. Да что ж такое!
— Ави, чем тебе успел насолить чемодан, раз ты решила побить его перед самым отъездом? — смеется мама, заглядывая в комнату, и я разочарованно стону прямо в мягкую коричневую обивку.
— Просто бесит все! Ничего не влезает…
На самом деле, бесит меня вовсе не чемодан и сборы, а один наглый козел, которому я собственнолично подписалась таскать кофе ближайшие пару месяцев. Но об этом знать маме абсолютно не обязательно, поэтому упорно делаю вид, что злюсь именно на вещи.
— Ты все не так делаешь, — оценивающе произносит мама, и оборачивается к приоткрытой двери, — мальчишки, а ну сюда!
Топот ног, сталкивание лбами, ругань сквозь зубы — и вот на пороге моей комнаты уже трое «мужиков», отличающихся друг от друга только ростом. Да уж, как на подбор — единственная дочь в блондинку маму, а остальные трое целиком и полностью в отца. Мама иногда смеется, что в случае с мальчишками она вообще только мимо проходила, настолько в них нет ничего от нее.
— Помогите сестре закрыть чемодан, — спокойно командует мама, и я еле успеваю уйти с «линии огня».
Старший Кирилл немедленно садится у замка, оттягивая «собачку» вниз, средний Тимур тянет крышку с другого бока, а младший Мишка с разбегу плюхается на саквояж — и Кир, наконец, может застегнуть молнию.
— Готово! — в один голос кричат мальчишки, и довольно смотрят на нас.
На шум в комнату заглядывает отец, и закатывает глаза на учиненный бардак.
— Ужин готов.
Парни немедленно срываются с места, а мама спешит вслед за ними, чтобы успеть положить все по тарелкам. Так заведено в моей семье — готовит поесть чаще всего папа или я, а раскладывает мама. После еды посуду в посудомойку тоже убираем мы — папа шутит, что мы не можем себе позволить подпускать туда маму, иначе техника не выдержит ее красоты, и умрет смертью храбрых.
