Телефон в кармашке джинс начинает вибрировать, я достаю его и замираю, глядя на экран. «Следователь».
Звонков от него я боюсь...
Очень.
Вдруг скажет, что Окси больше нет? Прикусываю губу и заставляю себя сдвинуться с места.
Потихоньку выскальзываю за дверь и отвечаю ему. Сердце бешено бьётся в груди, ускоряясь и замирая.
— Иванна Ивановна, добрый день, — говорит он наработанной дикцией.
— Здравствуйте! — отвечаю я, опасаясь узнать что-то новое об Оксане.
— Вы могли бы заехать сегодня вечером в участок?
— А что с... слу... случилось? — спрашиваю у него дрожащим голосом.
Сердце в мгновение тяжелеет. Я прислоняюсь к стене, чтобы не упасть, потому что ноги становятся ватными и не слушаются меня.
— Это не телефонный разговор, Иванна Ивановна! — он как-то каверкает моё имя, что пробирает до глубины души.
Не телефонный разговор...
— Я приду. Вечером, — глухо отвечаю ему.
В ушах начинает шуметь так сильно, что я даже голос следователя не слышу. Голова идёт кругом, а слёзы брызгают из глаз, обжигаю щёки.
Если не телефонный разговор, то значит ли это, что Оксаны больше нет? Скорее так и есть...
Что я теперь скажу Сашке? Как же мы с ней? Господи! Так она ведь видела всё! Неужели она видела, как маму убивают?
Я покачиваюсь и чувствую, как земля уходит из-под ног. Медленно скатываюсь по стене, чтобы не шмякнуться на бетон, и закрываю глаза...
***
— Что с тобой не так? Грохнулась второй раз за один день! — слышу раздражённый мужской голос и открываю глаза.
Я лежу на диванчике в кабинете заведующего, а он осуждающе смотрит на меня. Мне ему тоже есть что сказать, но не сейчас... Сейчас я не могу прийти в себя после звонка следователя.
— Простите, — говорю я, шумно выдыхая, и скидываю ноги на пол. — Мне нужно в участок поехать... Отпустите или до конца рабочего дня ждать?
— Я уже знаю, передали, что ты подруга Сашиной матери. Почему сразу ничего сама не сказала? — спрашивает он с нотками раздражения в голосе. Он садится за стол и смотрит на меня.
— Я не думала, что...
— Зря не думала. Зачем был этот фарс — люблю деток?
Мне хочется спросить, зачем ему весь этот фарс — сижу в кресле заведующего, обхаживаю первый этаж, но второй уже скоро развалится по кирпичику, — но я сдерживаюсь из последних сил.
— Я на самом деле люблю детей. Я хотела попасть в группу ради Саши, не стану скрывать, но я люблю детей... — стараюсь оправдаться я.
— Отлично. Я отвезу тебя в участок, потому что меня тоже попросили приехать, а потом решим, что делать с тобой и твоей любовью к деткам...
