На это он ей что-то отвечал, причём долго так, Люда еле сдерживалась, чтобы не послать его определённо уже не в культурной форме. Наконец тот закончил ей выносить мозг и отключился.
— Люд, отшила? — взволнованно спросила я, хотя по выражению её лица поняла — нет.
— Кажется, наоборот, намертво пришила, — тяжело вздохнула. — Ну или почти намертво.
— Так чем разговор-то закончился?
— Если вкратце: угроза его не впечатлила, своим отказом я, кажется, его ещё больше распалила. Пообещал укротить мой буйный нрав, а когда закончит, я буду у него из рук есть и чуть ли не песок под ногами целовать — влюблюсь до потери мозгов.
— Самоуверенный тип, ничего не скажешь, — покачала я головой.
— Да пошёл он! Это пустой трёп. Не будет же он в самом деле меня преследовать, — отмахнулась она. И тут же добавила: — Но бережёного бог бережёт! Юля, жду завтра документы, и через три дня мы с Соней летим на юг.
Она что-то начала искать глазами на столе.
— Девочки, через десять минут прошу к столу, будем портить ваши фигуры. — Миша зашёл в комнату с полотенцем в руках. Увидев, что его подруга что-то ищет, молча засунул руку в карман, вытащил пилку для ногтей и протянул ей.
— Миш, у тебя что, в кармане склад пилок? — поразилась Юля, видать, вспомнив, что он уже такое проделывал раньше.
— Нет, ещё три штуки есть, дать?
Вытащив из кармана пилки, посмотрел на нас, покачал головой и положил их на стол.
— Зачем? — растерялась будущая жертва Калагова.
— Ну, например, для Люды она действует успокаивающе, как для младенца соска. Это ещё с детства завелось, она тогда ногти грызла, ей мама дала пилку со словами «когда захочешь погрызть, возьми пилочку». Теперь стоит ей занервничать, она берёт её в руки и успокаивается. Поэтому я всегда имею при себе несколько. Мне свои нервные клетки дороги, а она у меня дама взрывная.
— Ты что, всегда, когда нервничаешь, ногти подпиливаешь? — Юля посмотрела на её немаленький маникюр, видать, не могла понять, как при такой привычке у неё ногти длинные остались.
— Да нет, мне, главное, руки занять. Первое время подпиливала, а потом просто в руках крутила — это меня успокаивает, — усмехнулась она.
— А куда дела ту, что я тебе в офисе дал?
— Этот абориген конфисковал, — нажаловалась она на друга Аверина.
— Какой плохой дядя, у ребёнка соску отобрал, — покачал головой парень, посмеиваясь.
— Издеваешься? — зло посмотрела она на друга.
— Нет, подтруниваю, — хохотнул он. — Девочки, вы уже прошли часть собрания, в которой весь мужской пол в козлов записали, или ещё нет?
