Колеблюсь.
– А паспорт у вас с собой, дедушка? Покажете?
– Извини, девица, не брал. В другом костюме оставил. Сама знаешь, в каком.
Закусила губу. Сомневаюсь.
– Деточка, ну что ты, боишься меня? Не бойся. Я правда не обижу и желанье заветное исполню. Что там у вас, девиц, может быть такого? Жениха, небось, хочешь богатого? Али есть уже кто?
Отрицательно качаю головой.
– Нет. Но с желанием вы все равно не угадали. Костюм Снегурочки у вас есть?
– Есть. В машине. Точнее в санях, ага. – Морозко вдруг берет меня под локоть и встаёт, поднимая с места и меня. – Ну что, идем, красавица, а то время поджимает. В жизни всегда должно быть место приключению.
Да-а… вот это я даю. Иду вслед за неизвестным переодетым мужчиной, а затем сажусь с ним в белую газель. Машина трогается с места. Водитель газели, что примечательно, выглядит вполне обычно, не волшебно. Лысый немного полноватый угрюмый мужчина. Но зато с рогами. Точнее, с ободком в виде зелёных блестящих оленьих рожек. Очень забавно смотрится, если честно.
– Вот, держи, девица, кафтан нарядный, – дедушка кладет мне на колени серебристо-белый наряд Снегурочки, а сверху ещё и очень красивый кокошник весь в белых блестящих стразах и с висюльками в виде искусственного жемчуга.
– Так, а с сапожками у нас, кажется, проблема, – замечает Дед Мороз, хватая меня за щиколотку и поднимая мне ногу, рассматривает мои старые потертые ботинки. – У внучки моей, за границу сбежавшей ради какого-то оленя, размер ноги гораздо больше. У тебя совсем малюсенькая ножка. Ты в тех сапогах утонешь. Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.
Примеряю головной убор. Хорошо вроде сел. До сих пор не понимаю, как согласилась на эту авантюру. Кажется, будто меня заколдовал этот «добряк», заговорил шутками-прибаутками, да и увел.
– Дедушка, вот если серьезно. Как вас зовут? Может, бороду снимете на время? Жарко в ней, наверное.
– А давай не будем сказочную атмосферу портить? – артачится мужчина.
Экий затейник.
– Ну как мне вас хоть называть? Сантой? Дедушкой Морозом? – хмыкнула. – Морозко?
– При ребятах Дедушкой Морозом, конечно. А так я все же не Санта, да и дедушкой себя не чувствую – в душе бодр и свеж. Зови Морозкой, если хочешь.
Морозко отсел в дальний конец машины, достал телефон и стал кому-то названивать. Отвернулась к окну. Как только я осталась наедине с собственными мыслями, вновь накатила тоска и тревога. Бабушке было совсем плохо. Больше всего боюсь не успеть попрощаться.
