Ник хмыкнул в ответ, не потрудившись ответить.
По негласному соглашению они оба решили не использовать гарнитуры, поскольку их практически гарантированно прослушивали. Конечно, их обычная речь тоже могла быть запечатлена устройствами наблюдения, учитывая, что они окружены стеной, сделанной из органического металла и оснащённой искусственным интеллектом.
Ник знал, что стена оборудована различными формами наблюдения, включая аудио и визуал, и неважно, управлял ей кто-то вручную или нет.
Они вынуждены были предполагать, что все их слова в данный момент записываются.
Чёрт, да учитывая всё увиденное на данный момент, Ник знал, что запись может оказаться наименьшей из их проблем. Если тот, кто стоял за всем этим, окажется достаточно мнительным, то власть имущие могут принять решение и стереть память всем, кто здесь побывал.
Всем, кто не обладает определённым уровнем доступа, во всяком случае.
Ник почувствовал, что по его спине пробежала дрожь.
У него уже очень давно не возникало такого ощущения — будто он чувствует, как на его груди формируется мишень просто из-за того, что он оказался не в том месте не в то время.
Нахмурившись, он смотрел на работу техников. Они уже больше часа использовали панель управления, пытаясь убедить стену, чтобы та отпустила беднягу.
Лицо перестало пытаться заговорить с ними. Глаза оставались открытыми, но рот уже не шевелился. Слишком крупные карие радужки смотрели на техников, следили за каждым их движением, по крайней мере, когда те находились в пределах видимости.
— Почему, бл*дь, он до сих пор жив? — пробормотал Джордан.
Ник покачал головой, не отводя взгляда от чрезвычайно бледного лица.
— Не знаю, — ответил он. — Почему стена не убила его? Как Нуньез и Минга?
Джордан хмуро покосился на него.
Пожав плечами в ответ, Ник снова стал наблюдать за лицом в стене. Он не сказал Джордану, что с тех пор, как они впервые пришли сюда, температура тела человека понизилась. Используя своё инфракрасное зрение, он мог видеть, что человек в стене остывает, словно его заточили внутри морозильной камеры.
— Я не думаю... — начал он.
Сработал пронзительный сигнал тревоги.
Техник на полу, который возился с тем, что теперь выглядело как светящиеся внутренности в зелёном ведре, резко поднялся на ноги.
Он подошёл ко второй открытой панели, возле которой на коленях стоял другой техник. Он набрал последовательность точек давления, и сигнал тревоги отключился.
— Мы его теряем! — человек постучал по плечу другого техника. — Его кровяное давление падает. На приборах видна аритмия.
