- Посмотри ещё раз её паспорт, - разочарованно качает головой друг и, не обращая на меня внимания, занимается своими делами в ноутбуке.
Я соскакиваю со стула и мчусь к столу, из ящика вытаскиваю паспорт Маргариты и не понимаю куда смотреть. Бездумно пялюсь на развернутый документ, и тут меня прошибает: у неё день рождения первого апреля. Я это знал, но поему-то не провёл подобную параллель.
- И как прикажешь дальше поступить?
- Слушай, вот дальше как-то сам, давай? – Уваров иронично рассматривает мое обескураженное лицо.
Видимо для него я сейчас на уровне развития подростка, которому всучили в руки новую технику, а он не знает, за что хвататься.
- Я вот вообще в душе не гребу, какого хера ты недоволен. Или ты только бахвалиться способен? «Вот женился бы, никуда бы от меня не делась!» Твои слова?
Я смотрю на парня с удивлением, и рубить в ответ нечем. Да что я только не говорил, но я ведь был пьяным.
- И не нужно здесь оправдываться, мол, пьяным был, молол чушь. Да что у трезвого на уме – у пьяного – на языке, тебе ли не знать. Получил желаемое – ответь за свой базар. Или ты зассал? Боишься, что твоя Лиса Премудрая будет отшивать тебя, как и прежде, и пофиг, что ты - муж законный?
Слушаю, и внутри буря закручивается. Он меня на слабо выводит? А вот и не слабо. Усмехаюсь и пристально смотрю ему в глаза, можно даже сказать - дерзко. Он тоже не уступает мне.
- Бьемся об заклад? – Уваров протягивает руку, чтобы заспорить. – У тебя ровно месяц на то, чтобы ты уломал деву. Если у вас не получается, я всё беру в свои руки, говорю ей что ты ни в чем не виноват, что это моей мажорской жопе приспичило поржать над другом и сотрудницей. А сейчас говори ей, что не знаешь, кто это сделал, но ты усиленно ищешь, сбивая ступни в кровь. Голову открутишь той гадине, что вас подставила. Поверь, общая проблема очень часто сближает совершенно разных людей. И да, предупреждая размышления твоего непомерно трезвого ума: на войне все средства хороши! Кто сказал, что всегда нужно поступать по правде?
И смотрит на меня с такой хитрой рожей, что у меня даже совесть не позволяет перечить ему. Не знаю, всё так неожиданно, а я в танке сижу пришибленный. Ничего другого не остается: протягиваю другу руку, тот её разбивает и соскакивает с места.
- Ну, что язык проглотил, действуй, твое время уже пошло! Тик-так, тик-так. И да, - уже у порога, - не благодари, и за свою должность не переживай, тут и без твоей задницы всё на мази.
