– И правда, Маш, ну чего ты паникуешь раньше времени? Никуда я от тебя не денусь, – но слабый папин голос отнюдь не внушал уверенности.
– Вот правильно Сергей Львович говорит, не надо нервничать. И вообще, нам с ним нужно уединиться.
– Ты уж поосторожней с моим мужем, Кать, – шутливо пригрозила ей мама и потянула меня из палаты. – Пойдём, Саша. Папу нужно подготовить к операции. – на последних словах голос у неё всё-таки сорвался.
– Маша, всё будет хорошо, я к тебе вернусь. Обещаю.
Мама обернулась и сквозь слёзы послала папе воздушный поцелуй.
Мы разместились на стульях в холле. Я принесла из автомата два стаканчика с кофе, понимая, что мама всю ночь не спала. И сейчас вряд ли сможет.
Домой она ехать отказывалась, уверенная, что, как только покинет территорию больницы, что-то обязательно пойдёт не так.
– Маш, ты чего тут сидишь? Твоя смена давно закончилась, – к нам подошёл смутно знакомый мужчина в белом халате.
– Не могу, Ген, – всхлипнула она, – там Серёжка… – расплакалась, закрыв лицо ладонями.
– Маша, – он сел на соседний стул и положил руку маме на плечо, заставив поднять голову и проникновенно глядя ей в глаза, – те же знаешь, Гоша – профи, к нему из Краснодара на шунтирование приезжают. Если он сказал, что прогнозы хорошие, так и есть. Он не стал бы тебя понапрасну обнадёживать. Иди домой. Ты еле сидишь, да и дочка твоя устала.
Мама обернулась на меня, словно только что обо мне вспомнила.
– Ой, где мои манеры? – шмыгнула носом и выпрямилась на стуле. – Саша – это Геннадий Викторович, мой начальник.
– Заведующий терапевтическим отделением, – он с нарочито серьёзным видом протянул мне ладонь, как будто я была пятилетним ребёнком. Впрочем, увидев доктора Гену, я себя такой и почувствовала.
– А я вас помню… – произнесла растерянно, действительно погружаясь в воспоминания того вечера, когда мы с Логиновым спасали Герду, наевшуюся острых куриных костей.
– Я тебя тоже, – улыбнулся Геннадий Викторович, – как поживает твой дружок?
– Нормально… – лучше бы у него не была такая хорошая память, думать о Ярославе сейчас мне хотелось меньше всего.
Мама взглянула на меня удивлённо, она была не в курсе той давней истории. Не дожидаясь расспросов, я перевела тему.
– С моим папой точно всё будет хорошо?
– Обязательно, ваш папа – счастливчик, ведь у него есть вы, а значит, есть ради кого жить. Он обязательно выкарабкается, – доктор Гена похлопал меня по плечу и ушёл по своим начальственным делам.
