Перечитывая «Сердце Змеи» Ивана Ефремова | страница 21



Как учёный, Ефремов должен был понимать, что на обмене веществ слишком многое «завязано». И его изменение не пройдёт даром, безопасно и спокойно. И обратите внимание на слово «заставить». Не «побудить», а именно «заставить». Ефремов, тем самым, выступает за насилие над инопланетянами, насилие, творимое руками землян, руками людей. Насилие, предпосылки, ход и результаты которого Ефремов представляет читателю на чисто эмоционально-чувственном уровне, без внятных доказательств возможности и главное – безопасности – такой трансформации.

Как же различно восприятие текста вроде бы простой небольшой по объёму повести для нас, живущих в двадцать первом веке и для ровесников Ефремова из середины двадцатого столетия. 

Внимательное прочтение текста – вроде бы художественного – проявляет многие негативные настройки Ивана Ефремова – как писателя и как человека. Второй текст «цикла» - и такая слепота, такое ослиное упрямство и такой махровый непрофессионализм, такое жёсткое стремление всё максимально упростить и поставить именно гомо-сапиенсов в центр мироздания. 

Что-ж, повесть «Сердце Змеи» действительно является переходом между «Туманностью Андромеды» и «Часом Быка». Переходом, доказывающим, что написание художественных, вроде бы научно-фантастических произведений для Ефремова было чем-то вроде средства для безответственного отдохновения. 

Сам Ефремов говорит так:

«Третье произведение о далеком будущем, после «Туманности Андромеды» и «Сердца Змеи», явилось неожиданностью для меня самого. Я собрался писать историческую повесть и популярную книгу по палеонтологии, однако пришлось более трех лет посвятить научно-фантастическому роману, который хотя и не стал непосредственным продолжением моих двух первых вещей, но также говорит о путях развития грядущего коммунистического общества.»

Если для системно работающего серьёзного учёного становится возможным три календарных года потратить на некий научно-фантастический роман… То либо Ефремов – не системно работающий и не серьёзный учёный, либо его художественные тексты – - и прежде всего цикл - это не повествование о «путях развития грядущего коммунистического общества», а рассказы о чём-то другом, не имеющем к коммунистическому обществу «прекрасного далёка» никакого отношения.