От одного лишь последнего слова граф ощущает прилив крови в проблемном месте. И виной тому стало то, с какой интонацией она это слово произнесла.
— Ты специально это делаешь, так ведь? Чтобы Элеонор ревновала.
— Может быть, да, а может быть, может быть, про-осто может быть, я хочу танцевать!
Маркус отводит взгляд от Аквы и тут же находит взглядом Элеонор — сделать это несложно: она стоит чуть впереди всей толпы, которая, к слову, довольно-таки сильно расступилась, создав некое овальное пространство, в центре которого танцевала одна-единственная пара — их пара!
И взгляд Элеонор ему определенно не нравился.
Но еще больше ее взгляд изменился тогда, когда музыка подошла к своему завершению, и Аква решила выполнить движение с прогибом назад, как это часто видел в своем мире Маркус в фильмах — она наклоняется назад, выгибая поясницу, он держит ее за талию, чтобы она не упала, а затем…
Затем Аква привлекает его к себе и… целует.
То ли из-за шока, то ли из-за достаточного для того, чтобы мозг вырубился, возбуждения — он не смог сопротивляться. И поцелуй вышел… слишком долгим. Непозволительно долгим. Да еще и… безумно страстным.
Когда их губы разомкнулись, а рот Маркуса остался приоткрытым от шока, Аква очень тихо сказала:
— Кажется, я немного перегнула палку, но… уверена, что ты сможешь с этим разобраться. А еще сюда идет Кирилл, так что… мне пора. И еще Карлейн. Мы же должны его проверить! Не забыл?
Она выпрямляется и встает на ноги. А затем, в ужасающей для Маркуса тишине, дефилирует к выходу, виляя бедрами, словно шлюха. Толпа перед ней расступается. И девушки, и мужчины смотрят с нескрываемой завистью. Почти все… кроме Элеонор.
И лишь теперь Маркус немного испуганно смотрит на свою жену и встречается с ней глазами. Его «прихеревший взгляд» и приоткрытый рот стали бы мемом в соц. сетях, если бы в этом мире существовали смартфоны и, собственно, соц. сети.
К счастью, Спенсер уже знал, что сказать супруге.
Хейзел был одним из немногих, кто не видел, как его кровный отец танцевал с синевласой красоткой, так как занимался поеданием зажаренного кабанчика. Он ел уже второго, что не могла не отметить стоявшая рядом с ним прислужница, доливающая его бокал соком по мере опустошения. И за непродолжительную часть вечера она уже дважды бегала за новым кувшином.
Графский сын приостановил свой аппетит лишь тогда, когда заметил сидящую перед собой Акву. Он не имел понятия, когда именно она села напротив, но теперь ему было немного неудобно есть… вот так. Слегка по-животному.
