— Эй! Что за шуточки?! Я Бегриф! Вам несдобровать за такие проделки!
— Правда? — слышит он безумно приятный женский голос с другой стороны комнаты. — И что же ты мне сделаешь, дворф? То же, что сделал с моей служанкой? За вчерашнее, вообще-то, ты мне «спасибо» сказать должен. Или считал, что она тебе отдалась за твою мощную харизму?
— Ну… да. А ты… кто?
Девушка зажгла спичку и поднесла ее к свече. Затем пододвинула к себе поближе, чтобы свет выхватил из тьмы ее лицо. Первое, что увидел Бегриф — это серебряные прекрасные волосы. А уже затем — красивейшую человеческую девушку из всех, каких когда-либо видел. Лицо настоящего ангела.
— Кирилл рассказал мне о тебе. Даже не представляешь, какими болтливыми могут быть мальчики с набухшими писюнами.
— Мне ли не знать, — буркнул он.
— Он к тебе хорошо относится, ты ведь знаешь?
— Естественно. Равно как и я к нему.
— Ой-ли? — девушка недоверчиво улыбается.
— Как это понимать?
— Разве ты… не сохнешь по его эльфийке? Эльрикель, кажется?
Бегриф хмурится.
— И что значат эти порезы? — она берет подсвечник и встает, подходит ближе, подносит свечу к его бердам, заодно освещая и короткий, но весьма толстый половой орган. — Ох… так вот как выглядит дворфский пенис? Не обижайся, но… это уродство.
— Уверен, твоя щелка тоже мне бы не понравилась!
Девушка улыбается, смотрит дворфу в глаза.
— Проверить тебе не удастся, — и сразу после этих слов она наклоняет свечу прямо над его достоинством. Расплавленный воск тут же капает вниз — и Бегриф громко кричит.
— Больная мразь! — и снова кричит от боли. — Я отрежу тебе соски, сука! И засуну их тебе в зад! Оттрахаю тебя, как кобылу, а затем размозжу твою маленькую черепушку своим молотом! Больная ты дрянь!
— Именно это ты мечтаешь сделать с Кириллом? Размозжить ему череп? Как часто ты фантазировал на эту тему?
Губы Бегрифа трясутся.
— Да кто… кто ты такая?! Откуда тебе всё это известно?!
— Аква мне рассказала. Всё про тебя рассказала. Все твои мысли. Все фантазии. Как ты вообще живешь на этом свете?
— Так она… она тоже знает? — левое веко Бегрифа стало дергаться.
— Ты ведь чудовище, Бегриф. Неужели не понимаешь? Вроде дышишь, ешь и даже спариваешься, а сам… давно уже мертв. И гниешь… изнутри.
Бегриф тяжело дышит.
— Кирилл не заслужил такого друга, как ты. Он добрый, чуткий и доверчивый парень. Лучший из чужеземцев. Я бы отправилась с ним, если бы… для меня в его отряде нашлось бы место. Когда-то я так же думала и о Маркусе, но… ошиблась. Но у меня и выбора-то не было… а теперь есть, Бегриф. Кирилл помог мне. А я… помогу за это ему.
