А ведь это и правда возможность. Отличный шанс. Выстрелить в него.
- Прощай, - говорю и жму на курок.
Арес и бровью не ведет. Ничем не показывает волнения. Либо у него идеальный контроль над эмоциями, либо ему и правда наплевать.
Раздается выстрел. Пуля пролетает в опасной близости от головы моего тюремщика, врезается в бронзовую статуэтку позади него, сражая предмет декора наповал.
Дверь распахивается. Влетают мордовороты,
- Сумку принесли? - спрашивает Арес.
- Д-да, шеф, — выдает один из охранников, переводит взгляд со своего начальника на меня и обратно, очевидно не решается задавать лишние вопросы,
- Тогда верните даме.
Я принимаю свою вещь обратно. Дрожащими пальцами расстегиваю молнию, заталкиваю внутрь пистолет. Стискиваю сумку крепче,
Мордовороты спешат исчезнуть.
- Эта статуэтка досталась мне от покойного деда, — заявляет Арес, тушит сигарету и поднимается, изучает урон, который нанес мой выстрел. - Теперь от старика ничего не осталось.
- Мне жаль, - судорожно сглатываю. - Я выбрала цель случайно.
- Ничего, - вдруг усмехается он. - Я пошутил, Черт знает, откуда взялась эта хреновина. Давно пора обновить интерьер.
- Нуты и ублюдок,
- Скучно, - хмыкает. - От тебя я жду оскорблений покруче.
- Ты больной? - бросаю лихорадочно. - Совсем отмороженный. А если бы я в тебя выстрелила? Неужели ничего не боишься?
- Я страх еще в детстве потерял.
- Ты точно псих.
- Так чего тут бояться? Кайфовать надо. Нет в мире ничего горячее, чем девчонка, которая умеет играть со стволом.
Проходит несколько секунд - улавливаю двусмысленность его слов. Горящий взгляд только убеждает меня в правильности догадки. Ухмылка добивает окончательно.
- Извращенец, - выдыхаю я.
- Да, я неисправимый гетеросексуал, - криво ухмыляется он. - В наше время это вышло из моды. Но ничего не могу с собой поделать. Вижу классную девчонку — хочу.
- А мнение девушки тебя не волнует?
Он подходит ко мне. Опять. Мысли спутываются. Становится трудно дышать. Сердце бьется о ребра, будто жаждет вырваться из клетки.
— Вытяни карту, - протягивает колоду карт,
— Зачем? - невольно напрягаюсь.
— Расскажу твое будущее.
— В каком смысле? — с подозрением выгибаю бровь. — Только не говори, что подрабатываешь гадалкой по вечерам.
— Я пророк.
Да уж. Самомнения ему не занимать. Хотя нет. Речь не про самомнение. Тут уверенность. Несгибаемая, Нерушимая, И самое худшее — у его проклятой уверенности есть вполне реальные основания.
Мои шпильки отлетают от него. Ощущаются не больнее комариных тычков. Даже смешно пробовать всерьез противостоять этому человеку.
