шапки матросов, шляпы и платки публики - все это восторженно поднимается кверху в честь дорогих гостей. Отовсюду с воды и с берега гремит один общий возглас: "да здравствует Россия, да здравствует Франция!" "
Согласно морскому уставу, адмирал Авелан с офицерами своего штаба высадился на берег, чтобы приветствовать местных властей. На пристани русских моряков встретили французский главный морской штаб и старшие офицеры тулонского порта. Последовали общие дружеские рукопожатия при громе пушек и звоне колоколов. Хор морской музыки исполнил гимн "Боже, царя храни", покрытый громовыми кликами публики: "да здравствует царь!", "да здравствует Россия!" Эти клики слились в один могучий гул, покрывший и музыку и пушечную пальбу. "
Очевидцы сообщают, что в эту минуту восторг несметной массы народа достиг высочайшей степени и словами невозможно передать, какими ощущениями переполнились сердца всех здесь присутствующих. Адмирал Авелан с обнаженною головою и в сопровождении русских и французских офицеров, отправился в помещение морского управления, где его ожидал французский морской министр".
Принимая адмирала, министр сказал: "
- Кронштадт и Тулон - это два места, которые свидетельствуют о сочувствии между русским и французским народами; вы будете везде встречены как сердечные друзья. Правительство и вся Франция поздравляют вас с приездом и ваших спутников, представляющих "великий и благородный народ".
Адмирал ответил, что он не в силах выразить всю свою благодарность. "Русская эскадра и вся Россия, - сказал он, - будут признательны за ваш прием". После краткого разговора, прощаясь с министром, адмирал вторично благодарил его за прием и прибавил: "Не хочу с вами расставаться, пока не произнесу тех слов, которые начертаны в сердцах всех русских людей: "да здравствует Франция!" ("Сельский Вестник", 1893, No41.)
Такова была встреча в Тулоне; в Париже встреча и празднества были еще удивительнее.
Вот как описывается в газетах встреча в Париже: "
Все взоры направлены на бульвар des Italiens, откуда должны появиться русские моряки. Издали доносится, наконец, гул целого урагана восклицаний и аплодисментов. Гул становится сильнее, явственнее. Ураган видимо приближается. На площади происходит сильнейшее движение. Полицейские бросаются расчищать дорогу к "Сеrсlе militaire", но это оказывается делом далеко не легким. В толпе поднялась невообразимая толкотня и давка... Наконец, на площади появляется голова кортежа. В тот же момент над ней проносится оглушительный крик: "
