Мне хотелось плакать в полный голос, но я сдерживала судорожные рыдания. Кое-как одевшись и спрятав разорванную одежду под куртку, я выбежала из квартиры, плотно закрыв за собой дверь.
Я ругала себя последними словами и добралась до своей квартиры только спустя часа три. Потому что сначала заплутала в элитном районе, которого я не знала. С трудом найдя выход из ситуации.
Я была дома, в знакомой обстановке, но легче мне от этого не стало. Слишком хорошо я помнила всё, что произошло и винила только одного человека — себя.
Как можно было лишиться девственности с незнакомцем?
Почему я не могла сопротивляться?
Я ведь хорошо понимала, что всё, что он делал со мной, было не по моей воле. Но словно кто-то лишил меня возможности говорить от своего имени и подавил малейшие попытки отстоять себя.
Я покорилась тому, кто был сильнее и мог причинить боль. Но сейчас я сожалела обо всём и сгорала от стыда, щедро поливая подушку горячими слезами.
Мои беды на этом не закончились.
Спустя час раздался телефонный звонок. Телефонный разговор был коротким, но ясным.
Меня уволили с работы.
Я лишилась заработка, а то, что причиталось мне за отработанный месяц, уже перевели мне на карту…
Потом была попытка войти в то самое офисное здание. Но мой магнитный пропуск не срабатывал, и охране дали приказ не пускать меня. Одной ночью я перечеркнула репутацию и лишила себя источника дохода.
Это было ужасно…
Ужаснее всего, что я не помнила всех деталей: то есть предохранялся ли мужчина всегда или нет?
Судя по презервативам, защита всё-таки была.
Или нет.
Потому что через некоторое время меня начало тошнить по утрам, а тест на беременность показал две уверенные, ярко-красные полоски.
Закончив свой рассказ, я перевела дыхание. Во рту пересохло.
Я с тревогой посмотрела на похитителя.
Его лицо было тёмным и почти ничего не выражало. Тени ложились на его лицо причудливым узором.
Я не могла подумать, о чём он думает и верит ли моим словам.
— Как давно ты работаешь на Каримова? — повторил он вопрос ледяным тоном, от которого у меня задрожали колени и начали стучать зубы.
— Я не знаю, кто такой Каримов, — пролепетала я.
— Давид Исаевич Каримов. Владелец фирмы по подбору… персонала.
Последние слова мужчина произнёс каким-то особенным тоном. В нём чувствовался намёк, непонятный мне.
Как будто незнакомец имел в виду не совсем то, что обозначали эти слова в привычном употреблении.
— Я работала там уборщицей. Он попросил меня передать вам документы… — пролепетала я.
