Глава 3
Часа в два ночи я, устав маяться бессонницей, отправилась в туалет. Спал Тимур или по-прежнему притворялся, я не знала, но с трудом поборола желание как-нибудь напакостить ему — на манер школьных лагерей, где пририсовывают усы зубной пастой.
Выскользнула из купе, осторожно прикрыв за собой дверь, и отправилась на первый этаж.
В туалете шум дороги слышался громче; я попыталась до конца закрыть приспущенное окно, откуда задувал прохладный ветер, но не смогла. Тщательно вымыв руки, пригладила волосы и стала выбираться, пошатнувшись, когда поезд повернул по путям.
— Да блин, — буркнула негромко, и в этот момент рот мне прикрыла чужая рука. Сердце от испуга екнуло, но я замерла в ожидании, уже догадываясь, что последует дальше.
— Привеет, — Макс, поздоровавшись, отпустил меня и отошел назад. Я развернулась и, не дожидаясь приглашения, отправилась следом за ним в тамбур. Оглянулась, прежде чем проскользнуть вперед, не заметив ничего подозрительного.
— Здравствуй, здравствуй, — я прислонилась спиной к двери, скрещивая руки на груди. — Давай в темпе.
— Обратила внимание на типа с задумчивыми глазами в ресторане? Избегай его общества, дяденька неподходящая компания для нашей милой девочки.
— Ну вот, а я только настроилась, — усмехнулась, но на душе стало муторно.
— В твоем чемодане прибавилась одна вещичка, храни ее пуще своей жизни до поры — до времени.
— Что это?
— Тебя не касается.
— И как прикажешь отвечать за то, чего в глаза не видела?
— А тебе впервые, что ли?
Проигнорировав последнюю фразу, я спросила:
— Там еще и трусики пропали. Не твоих рук работа? Мне для тебя ничего не жалко, но мог бы и спросить.
— А по губам дать?
— Не надо, — со всей серьезностью ответила я.
— Вали спать и завязывай шастать по ночам, — напутствовал Макс, а я не выдержала, бросив в след:
— Боишься, что кого-то увлекут мои сиськи?
— Что горло перережут птичке невзначай.
Я машинально схватилась за шею, почувствовав тошноту, и поспешила вернуться в купе.
Тихонько приоткрыла дверь, но не успела сделать и шагу, как мужская ладонь сжалась на моем горле. «Как в воду глядел, паршивец», — с иронией подумала я.
— Отпусти, — просипела, но Тимур, сверкая в полутьме глазами очень тихо произнес:
— Вы меня достали. Или рассказываете все, как есть, или придушу.
— Не придушишь, — я попыталась улыбнуться и даже высунула кончик языка, поддразнивая Байсарова, но тут же схлопотала по уху. — А вот это уже лишнее.
— Мой лимит доброты исчерпан, — сдавив сильнее, мужчина отбил у меня всякое желание выделываться. — Куда Вы сейчас ходили?
