Тупые, черствые люди, учителя грамматической школы издевались над маленьким Линнеусом и его любовью к растениям. Они находили ребенка глупым, раз он не твердил заданных страниц.
— Волосы становятся у меня дыбом, когда я вспоминаю об этой школе, — такую суровую оценку дает бывший ученик грамматической школы в Векшьё много-много лет спустя.
— Маленький ботаник! Ха-ха, маленький ботаник, — издевались учителя, вместо того чтобы поддержать и развить интерес ребенка к природе.
— Маленький ботаник, — дружным хором дразнили мальчишки.
Даже покровительство ректора школы, господина Ланнеруса, по счастью также любителя растений, не могло оградить Карла от насмешек.
У Ланнеруса был хороший сад, и он разрешил мальчику заниматься в нем. Он же познакомил его с доктором Ротманом, врачом и преподавателем. Оба они внимательно и с уважением отнеслись к наклонностям незадачливого школьника, разглядев, несмотря на дурные отметки, его истинное дарование, наблюдательность, способность интересоваться и размышлять.
Немудрено, что Карл Линнеус в часы занятий с восторгом мечтал о спасительном звонке, с которым выбежит из постылой школы на улицу, на свежий воздух.
Окрики и брань учителей, удары линейкой, сидение в карцере, насмешки — все забывалось, когда он уходил в окрестности городка. Разве можно лишить Карла Линнеуса солнца, ручейка, трав, пения птиц, набухающих почек! Эти сокровища всегда ждали его по дороге домой.
Природа была с ним — нежная и любящая мать. Он ощущал ее ласку во всем, что видел вокруг себя, прирастая к ней всеми чувствами и помыслами. Главным в жизни мальчика была она — природа. Ребенком, потом подростком, он без устали бродил среди леса и лугов, говорил с кустом и деревом, собирал растения. Часами раскладывал их, старался сохранить. А как горевал маленький Карл, замечая, что они вянут, изменяют окраску, теряют свой вид; искусство гербаризации было ему еще незнакомо.
Он знал на память, какое растение встретится на пути из Векшьё до его дома в Стенброхульте. Но при окончании школы Карл Линнеус по своим успехам занял только пятое место с конца. Да и в этом «достижении», откровенно говоря, помог Ланнерус.
Тем не менее надо было идти в среднюю школу. И он пошел, безропотно покоряясь родителям и общему порядку при подготовке к духовному званию.
В средней школе дело не стало лучше. Бедный Карл Линнеус! Сколько претерпел ты- в годы учения от бессердечия и тупости твоих наставников! Не могли они понять, что богословие и древние языки, которыми должны были заниматься юноши большую часть времени, не давали никакой пищи живому уму Карла Линнеуса. Сын пастора, он был очень набожным, но не видел интереса в изучении богословия и древнееврейского языка. Его тянуло к чтению научных книг о растениях. Они писались в то время на латинском языке, а изучать латынь в школе по произведениям Цицерона было для него невыразимо скучно.
