В это время Линнеусу еще не исполнилось и двадцати восьми лет, но он был уже вполне сложившимся ученым, исследователем, великолепно знавшим литературу. По существу говоря, труды всей его последующей жизни уже были им в значительной мере намечены, и он готовил их к печати. Но где печатать?
Может быть, в чужих краях это удастся сделать? В Швеции он не раз слышал, что на западе легче с публикацией научных трудов.
Студент Сольберг, которого он сопровождал, приятный, любознательный юноша, не стеснял своего репетитора. Поэтому Линнеус был относительно свободен и с самого начала поездки мог известное время уделять хлопотам по устройству рукописей в печать.
Для этого надо было познакомиться с учеными-ботаниками и искать их покровительства.
За границей некоторые ученые его уже знали. В Гамбурге он с гордостью прочитал в нюренбергском журнале похвальную статью о своем лапландском путешествии. «Подумать только, — удивлялся Линнеус, — как они узнали?» Оказывается, английский ботаник Диллениус прислал о нем хороший отзыв. В гамбургском журнале была напечатана заметка о его деятельности по изучению флоры Упсалы и размножения у растений.
Линнеус легко завязывал знакомства, привлекая людей простодушием, веселостью и, главное, редкой для такого молодого человека эрудицией.
В Гамбурге же произошла забавная история, которая могла обернуться для него неприятностью.
Вначале путешествие Линнеуса служило чисто образовательным целям. Молодые люди осматривали ботанические сады, музеи и разные достопримечательности в городах, которыми они проезжали. Так Линнеус попал в дом одного богатейшего гамбургского купца, где надеялся встретить кое-что интересное: тот устроил у себя музей.
Рассматривая выставленных здесь морских животных, он услышал голос хозяина, с важностью расхваливавшего какой-то экспонат.
— Вы видите перед собой редчайшее чудо природы, — говорил гамбургский бургомистр посетителям. — Только в моем доме имеется оно, так как во всем свете есть один-единственный экземпляр.
Линнеус подошел поближе, заглянул через плечи впереди стоявших и едва удержался от громкого смеха.
— Почтенный господин Андерсон, что же это такое? Животное, по-видимому. Как и где удалось вам приобрести такое диво? — спросил он, притворяясь изумленным.
— О, за большие, большие деньги, — любезно вскричал польщенный хозяин. — Один моряк убил это чудище и продал мне. Гидра с семью головами. Туловище на двух ногах, — пыжился владелец музея. — Ни плавников, ни крыльев. Только у меня вам предоставляется случай увидеть ее!
