Минут через пять она стоит за дверью. Давит на звонок и смотрит себе под ноги.
Открываю и отхожу чуть в сторону. Видимо, она слишком сильно погрузилась в свои мысли, потому что не сразу реагирует на мое своеобразное приглашение войти.
— Ой, — мешкает, аккуратно переступая порог, — задумалась, — напрягает губы, будто хочет улыбнуться, но не решается это сделать. — Я тут… вот, — расстегивает молнию на принесенной сумке.
— Что это?
— Это в счет долга. Денег у меня нет… — осматривается, медленно снимает куртку, разувается и подходит к дивану в гостиной. Взгромождает свою сумку на кофейный столик. — Но есть ноутбук, — вытаскивает старенький мак, — камера еще, — кидает зеркалку на диван, — и вот, — снимает с запястья часы и золотой браслет.
Тянется к шее, расстегивает цепочку и аккуратно складывает все эти побрякушки на стол.
Точно пришибленная.
— И что мне, по-твоему, со всем этим делать?
— Не знаю, — пожимает плечами, — но у меня больше ничего нет. Только это, — с грустью смотрит на свое барахло.
Глаза закатываются сами. Это либо какой-то прикол, либо она действительно такая… слово пока подобрать не могу.
— Собирай все это и домой топай.
— У меня нет дома, — хмурит лоб. — Из общаги выгнали.
— Это не мои проблемы.
— Да, — кивает, — я знаю.
Уходить она не спешит, так и стоит посреди гостиной, сцепив пальцы в замок. Смотрит по сторонам и кусает губы, обнажая белые зубы этим незамысловатым движением.
— Ты знаешь, я бы могла здесь прибираться, — обводит квартиру взглядом. — В качестве благодарности. Не придется тратиться на домработницу.
— Я предпочитаю благодарности в другой плоскости.
Малая зависает, а потом бледнеет. Начинает приглаживать и так ровно лежащие волосы закостенелыми от паники пальцами.
— Зачем ты так? Я же просто… просто хотела как-то загладить свою вину, — трет нос, — у меня нет таких денег, и я… я…
Дальше начинается поток причитаний и рыданий. Она вытирает слезы, которые катятся по щекам, всхлипывает. Ее сопли раздражают. Хочется повысить голос, но слушать еще более громкую истерику — желания нет. Поэтому все, что я делаю, встряхиваю ее за плечо. Возможно, слегка грубо, но как вышло. Девчонка запрокидывает голову. Смотрит в глаза и хлопает своими склеенными от слез ресницами.
Это странно, но в данную секунду я верю в ее искренность, хотя делать этого не стоит. Боком выйдет.
— Исчезни, — прищуриваюсь. — Это будет лучшей благодарностью.
— Да-да, прости. Я сейчас уйду.
Быстро собирает свое барахло, всхлипывает и топает к двери.
