- Мы – вараны, - сквозь зубы зло ответил брату доминантный самец. Выпячивая грудь. Подходя к Осту вплотную, нервно похлопывая хвостом о землю. Готовый к новой схватке. На этот раз окончательной.
- Мы не только вараны, - спокойно отозвался бунтарь. – Да, это было давно, но мы и кроны тоже. И вокруг полно еды, - с нажимом повторил он.
- Ты просто трус! – выплюнул ему в лицо Манн.
- Раньше у нас не было выбора, - продолжал, ни капли не задетый, Ост. – Теперь он есть. Богиня возрождается. У нас нет необходимости убивать.
- Мы – вараны и будем вести себя соответственно!
- Ты погубишь нас, - твёрже произнёс Ост и получил в грудную клетку удар мощным хвостом вожака.
Когда-то подобный удар сразу валил его с ног. И не только его. Но за годы постоянной взбучки от доминантного самца, Ост окреп. Его тело, продолжив меняться, подстроилось под обстоятельства.
В схватках между собой вараны не использовали мечей. Только рукопашная борьба, как у их вторых ипостасей, к которым они прибегли, чтобы выжить, изменив себя навсегда, практически полностью переняв их образ жизни.
Ост с горечью и болью осознал, что брат пытается завалить его на спину. В этом случае его поражение будет окончательным. Он будет унижен и станет изгоем, если брат пощадит его и просто пометит своим запахом. В противном случае – смерть - Манн вспорет ему брюхо и сожрёт.
Эта битва между ними была последней.
И речь сейчас шла не о каких-то разногласиях.
На кону стояла его жизнь.
Ост не мог проиграть. И не проиграл, придавив Манна к земле лицом вниз. Не позволяя ему даже пошевелиться.
- Это не конец! – орал разъярённый самец. – Это не конец, слышишь, Ост?! Я никогда не остановлюсь! Я убью тебя! Недолго тебе ходить в доминантах!
И Ост знал, что поверженный вожак не врёт.
Эта их схватка должна стать последней.
Он чуть приподнялся и одним резким движением перевернул брата на спину, тут же навалившись вновь, потираясь о его брюхо своим. Ставя метку.
Во взгляде Манна вспыхнул ужас, который постепенно мерк вместе с остальными эмоциями по мере того, как Ост забивал его запах своим.
Он не даст брата в обиду, но другого выхода у них просто не было.
Ост поднялся. Униженный и раздавленный Манн не пошевелился, так и оставшись лежать на земле.
«Ничего, оклемается», - подумал новый доминантный самец и окинул твёрдым взглядом стаю.
- Суровые времена, - начал он, - требовали от нас сурового образа жизней. Мы менялись, чтобы выжить, и мы выжили. Но пришла новая эпоха возрождения и перемен, И мы должны принять её и идти в ногу или будем отвергнуты и канем в небытие вместе с уходящей эпохой. Мы можем
