Навстречу подъезжающим автомобилям из дома вышли несколько фигур. Невозмутимые черты их бледных лиц тронула рябь обеспокоенности. Ветер дернул их сухие одежды, но дождь быстро утяжелил ткань.
Они ждали.
Серебристый Роллс-Ройс и два внедорожника сбросили скорость в последний момент у крыльца. Мокрый гравий прошипел под остановившимися шинами. Дверцы автомобилей распахнулись. Из темноты салонов спешно выскочили и подбежали к открытым дверям Роллс-Ройса.
Руки осторожно подхватили безжизненное тело и вытащили из машины. Молодая брюнетка была без сознания. Несколько человек понесли её в дом. Струи дождя с треском забарабанили по её изорванному кожаному плащу. Но холодные капли не привели её в чувство. Размоченная дождем кровь ручьями стекала с её пальцев под ноги несущим.
Двое мужчин из Роллс-Ройса шли следом. Тот, что был с длинными темными волосами, убранными заколкой в хвост, обратился к встречавшему на крыльце:
— Всё готово, Норберт?
Худощавый, прилизанный Норберт утвердительно кивнул.
— Да, Виктор.
Вся процессия толчеей вошла в дом.
Широкоплечий брюнет с бакенбардами на грозном мужественном лице, шедший рядом с Виктором, тут же властно прибавил:
— Этого будет недостаточно. Наполните резервуар.
Норберт с толикой смятения бросил вопрошающий взгляд на Виктора, своего хозяина.
— Мы могли опоздать, — подтвердил Виктор. — Нужно подстраховаться.
Норберт жестом подозвал двух молодых людей и вместе с ними свернул под лестницу.
Тем временем раненую брюнетку внесли в столовую и положили на длинный стол возле приготовленных хирургических инструментов. Её ботинки военного фасона гулко стукнули о дубовую столешницу.
Горящие усмиренным бешенством глаза широкоплечего брюнета с бакенбардами неотрывно следили за бездыханной девушкой на столе. И в этом диком взгляде металась тревога.
С нее сняли плащ. От ворота к плечу разрезали кожаную блузку, пробитую пулями в нескольких местах.
Его взору предстали множественные ранения. Он отмечал каждую деталь, каждую рану, рассекавшую плоть девушки. Каждую вену, из десятков черных ветвей вспухших на неестественной снежно-белой коже неуловимо похожей на него брюнетки.
Он хорошо знал, каково это. Организм девушки был отравлен и буквально горел изнутри. Из раны под ключицей брюнетки поднимался дым. То же самое приходилось переносить и ему. И потому он понимал, что в таком состоянии времени уже не оставалось. Счет шел на минуты.
И этого можно было избежать.
Впрочем, эти мысли он осознанно прервал. Сейчас важно другое.
