Не прошло и часа, как в мою камеру вломились и забрали у меня тетради.
С тех пор у моих эмоций не осталось выхода. Колония кошмаров не была местом, где кого-либо реабилитировали или давали второй шанс. Она служила исключительно для кары. Чем сильнее я страдала, тем больше преуспевал Комендант.
Если бы я выставляла оценки, за сегодняшний день он получил бы пять с плюсом. Ему удалось не только причинить мне боль, но и унизить меня.
Прикрыв рот рукой, я прижалась губами к ладони и беззвучно выругалась.
«Почему, Джен? Как ты могла убить его? — слышала я в голове голос Флинна. Вскинув руки, я закрыла уши, словно могла отогнать воспоминания о той ночи. Не сработало. Слова снова и снова прокручивались в моей голове. — Зачем? Как ты могла?»
Словно у меня был выбор.
Не по своей воле я стала банши. Я не думала тысячу лет напролет: «А знаете, что будет по-настоящему весело? Возвещать смерть. Где можно занять очередь?»
Разве по своей воле я просыпалась осипшей, в слезах, с покрасневшими глазами и обнаруживала, что оплакивала какое-нибудь несчастное волшебное дитя?
Неужели кто-то думал, что такое может доставлять удовольствие?
А как же тот случай, когда я прервала свадебное торжество, начав оплакивать потопленный пиратами корабль? Другой волшебный народ пел о своей доблести и темной красоте. А я? Я пела о последних мгновениях жизни утопленника.
Вроде бы. Я ничего не помнила, зато разъяренная невеста с величайшей радостью рассказала мне обо всем, не упустив ни единой детали.
Ничего не скажешь. Все приходили в восторг, видя меня на своих праздниках.
Снова прижав руку ко рту, я представила, что хотела сказать принцам.
«Вы — моральные уроды»
Нет, в действительности я хотела сказать что-нибудь другое, поэтому попробовала снова.
«Я вас ненавижу»
Я опустила руку. Нет, тоже не то.
Я не ненавидела.
Не поймите меня превратно, я злилась, как мокрая… я забыла конец поговорки, но была в ярости.
Взбешена.
Вот только не ненавидела.
Я просто…не понимала. Как они могли решить, что я сознательно заставила их отца покончить с собой? Банши так не умели. Мы не сводили никого с ума причитаниями. Мы были лишь глашатаями.
Ни больше, ни меньше.
Вздохнув, я замерла. Кислый запашок дурной магии на миг исчез, сменившись ароматом утренней росы. Сев на кровати, я осмотрела камеру. Что сейчас произошло?
Зловоние вернулось, став сильнее прежнего, и я откинулась на постель, уставившись в потолок. Вдруг Комендант избрал меня своей новой мишенью? Возможно, он счел наказание недостаточно суровым и хотел, чтобы я, помимо прочего, усомнилась в собственном здравомыслии.
