— Не представляю, как это относится к делу, — под ее взглядом я раскраснелась и забеспокоилась, что она прочитает правду на моем лице.
— Значит, да, — злобно рассмеялась Брина. — Как жаль, что ты застряла в одиночной камере. Не сомневаюсь, ты сумела бы подыскать здесь кого-нибудь, чтобы решить твою маленькую проблему.
Пришлось поднапрячься, но я поднялась и села, даже если не могла согнуть ноги из-за кандалов. Было слишком унизительно говорить с Бриной, будучи в горизонтальном положении. Она сидела напротив и смеялась, осуждая меня, лежавшую на спине.
— Теперь я вернусь в свою камеру? — попыталась я сменить тему и отвлечь Брину от вопросов о моей сексуальной неопытности.
— Нет, я не могу надеть на тебя ошейник. Ты еще слишком слаба.
— Можно подумать, кому-то здесь не наплевать, — грубить ей было ужасной ошибкой, но слова вылетели изо рта прежде, чем я успела их остановить.
— А вот и боевой дух прекрасного народа, который я так хотела увидеть, — в глазах Брины промелькнуло нечто похожее на уважение. — Ты права, мне наплевать. Но мои обязанности заключаются в том, чтобы все пациенты оставались живы, а я серьезно отношусь к своей работе. Если ты и помрешь здесь, то не в мою смену.
Как утешительно.
Поднявшись, Брина пошла обратно и скрылась за дверью. Утомленная нашим противостоянием, я легла в постель и застонала. Перегнула бы я палку, попросив у Брины дозу обезболивающего или даже две?
У меня раскалывалась голова. Вообще-то у меня ломило все тело, словно по мне пробежалась дюжина диких лошадей. Больше всего на свете я хотела облегчения. Чтобы исчезли боль, растерянность и разочарование.
Поэтому я закрыла глаза и погрузилась в сон без сновидений.
10. Имоджен
Проснувшись в следующий раз, я сразу почувствовала что-то неладное. В воздухе витал еще один аромат, знакомый мне так же хорошо, как запах собственного шампуня. Того самого, которым пользовалась дома. В Колонии кошмаров было удачей помыться хотя бы раз в неделю.
Все еще чувствуя себя слабее, чем хотелось, я поднялась и удивилась, что меня оставили одну. Я глубоко вдохнула и обнаружила, что мне не показалось. Пресная вода, вспаханная почва и дикие ромашки — аромат, практически вернувший меня к моему любимому озеру в Туате.
Но как?
Кто-то тихо поскребся, и я глянула вниз, где увидела сидевшего у моих ног мышонка. Я с изумлением наблюдала, как он копошился, освобождая от кандалов сначала одну мою ногу, затем вторую. Закончив, мышонок сел и посмотрел на меня.
