Увернувшись, я влетела в решетку по другую сторону коридора.
На этот раз Комендант улыбнулся, словно никогда не видел ничего забавнее.
Как он мог улыбаться, глядя в лицо Фар Даррига>2, оставалось за пределами моего понимания. Очевидно, Комендант был настолько уверен в себе, что сталкивался с ужасающими созданиями, и глазом не моргнув.
Я же перепугалась до полусмерти.
Фар Дарриг был…воплощением кошмара. Я никогда не видела ни одного из них вблизи. Глядя на его красные одеяния, я предположила, что он, наверное, пробыл здесь совсем недолго. Или, возможно, перепугал охранников так же, как и меня. Фар Дарриги славились своим облачением.
На меня нахлынуло зловоние, от которого я прикрыла нос и рот ладонью. Хватило одного вдоха, и стало ясно, что одеяния кошмарного существа были красными из-за впитавшейся крови, а не из-за красителя.
Холодные черные глаза удержали мой взгляд, и Фар Дарриг потянулся ко мне, сжимая и разжимая пальцы.
— Банши, — сипло позвал он, — спой для меня. Даруй мне свободу.
Очень неожиданная просьба, но я лишь убедилась, каким темным местом была колония, если даже Красный человек желал смерти.
От пробежавших мурашек волоски на моих руках встали дыбом, и шею обдало холодом.
— Эта банши не поет, — за моей спиной тенью встал Комендант и, взяв меня за локоть, направил к своему кабинету.
Красный человек еще секунду смотрел на меня с…жалостью? Что-то новенькое. Он оскалился и зашипел, но не на меня. Фар Дарриг смотрел на Коменданта, впившегося пальцами в мою плоть.
Я была банши, чьих песен боялись, и в прежние времена люди относились ко мне с почтением, даже если его порождал страх. В тюрьме все изменилось. Я стала безликим безымянным существом, заслужившим наказание. И если Красный человек удивился, то лишь потому, что был новичком в Колонии кошмаров.
Бросив на него последний взгляд, я повернулась к Коменданту. Он открыл дверь в свой кабинет и затащил меня внутрь, где я остановилась как вкопанная.
Сама того не понимая, я открыла рот, чтобы заговорить.
«Киллиан»
Но ошейник сделал свое дело. Стоило мне набрать в грудь воздуха, как мое тело пронзило болью.
Резче электрического разряда и горячее пламени, она пронеслась от моего горла к каждой части тела.
Я едва заметила, как ударилась коленями о каменный пол, но боль была мелочью в сравнении с тем, что творил со мной ошейник.
Тем не менее, было кое-что хуже нее. Да. Ведь я знала, что люди, посадившие меня сюда — Киллиан, Ронан и Флинн — стали свидетелями моего позора.
